Расчеты и просчеты «мягкой силы» Барака Обамы на Ближнем Востоке
Недавняя волна нападений на дипломатические
представительства США в арабских странах показала, как легко радикал-исламисты
могут возродить антиамериканские стереотипы в своих стратегических усилиях
натравить массы мусульман на «враждебный и злокозненный Запад». В этом им,
несомненно, помогают радикалы и фундаменталисты от христианства, публично
сжигающие Коран. Но в схватке двух религиозных фундаментализмов – исламского и
христианского – пассионарность и массовость на стороне мусульман. Эмоции правят
«арабской улицей». Охваченные ими люди не признают правовых ограничений, часто
демонстрируют готовность к насилию и «самопожертвованию во имя Аллаха».
«Арабская весна» поколебала рейтинг Обамы
Реальность такова, что радикал-исламисты,
воспользовавшись провокационным фильмом «Невинность мусульман», смогли
(возможно, на какое-то время) подменить вектор демократических процессов
«арабской весны» вектором противостояния мусульманских толп с США и даже
мусульман и христиан в широком контексте. Другая реальность состоит в том, что
Соединенным Штатам, проводящим прагматичную политику, удалось сохранить прежние
позиции в странах «арабской весны», но одновременно стало ясно, что
«культурно-идеологические усилия» Вашингтона в этих странах не приносят
желаемых результатов. Третья реальность еще печальнее: в самих Соединенных
Штатах усиливаются голоса тех, кто считает, что своей политикой на Ближнем
Востоке и, в частности, «разворотом в сторону мусульман и ислама»
(«заигрыванием с мусульманами») Барак Обама лишь ослабил безопасность
американских граждан. Еще до начала «арабской весны» так считали 46,5%
опрошенных американцев при 20,4% неопределившихся. Иными словами, до
основательных потрясений в этом регионе политику Обамы там поддерживало порядка
трети опрошенных американцев.
Массовые демонстрации протеста и
нападения на учреждения США в арабских странах в середине сентября 2012 г. стали во многом лишь
внешним проявлением достаточно сильной тенденции к снижению показателей
положительного восприятия Соединенных Штатов в этом регионе. В первые месяцы
президентства Обамы, особенно после его каирской речи (июнь 2009 г.), симпатии «арабской
улицы» к новому главе Белого дома возобладали над антипатиями времен Джорджа
Буша-младшего. Однако в ходе «арабской весны», начиная с января 2011 г., эти симпатии
заметно уступали антипатиям.
Примечательно, что динамика нарастания
отрицательного отношения арабов к Соединенным Штатам и их политике превысила
даже самые высокие показатели времен Дж. Буша-младшего. Так, по данным
исследования авторитетного американского «Pew Research Center», в июне 2012 г. положительно
оценивали США и их политику в регионе 48% ливанцев (в 2008 г. при Буше-младшем –
51%). В Египте, Иордании и Пакистане эти показатели были также ниже «бушевских»
соответственно на 3%, 7% и 7%. Аналитики компании «Gallup» приводят другие
данные (возможно, из-за различий в методиках опросов и общего анализа): к
началу лета 2012 г.
средний показатель одобрения политики США в странах Ближнего Востока и Северной
Африки составлял 20%, что на 5% выше показателя 2008 г., года завершения
президентства Буша-младшего.
При разбросе показателей по отдельным странам
результаты исследований «Pew Research Center» и «Gallup» в целом достаточно
близки. Социологи «Gallup» подтверждают тенденцию к снижению положительных
оценок действий администрации Обамы, начиная с пика в 25% в 2010 г. (22% в 2011 г., в разгар «арабской
весны») до 20% в мае 2012 г.
Скачок среднего показателя, по «Gallup», по-видимому, можно объяснить
невиданным в арабских странах взлетом симпатий к США среди населения Ливии –
54% в январе 2012 г.
Эта же тенденция фиксируется и среди части населения Сирии: скачок с 4%
одобряющих политику Обамы до начала восстания до 24% в январе 2012 г. В других странах,
особенно в Египте и Тунисе, уровень положительной оценки действий администрации
Обамы на протяжении 2012 г.
заметно снижался. Во многом это объясняется противоречивыми политическими
процессами, связанными с проведением выборов и победой на них исламистов, равно
как и попытками исламистов у власти внешне дистанцироваться от США. Можно
предположить, что своим отношением к США, выраженным в ходе опросов, многие
жители стран «арабской весны» показали разочарование результатами революционных
процессов в своих странах, пытаясь переложить немалую часть ответственности за
произошедшее на политику администрации Обамы.
Штурм американских диппредставительств в арабских
странах, хотя и совершаемый не всей «улицей», а только радикальными ее
элементами и в целом осуждаемый новыми властями этих стран, по сути, означает
основательное пробуксовывание американской идеологической концепции, которая
реализуется в регионе Ближнего Востока с 2001 г.
Механизмы «мягкой силы» США на Ближнем Востоке
Речь идет о концепции, которая была предложена
администрацией Буша после трагедии 11 сентября и базировалась на идее
поддержания цивилизационного баланса между Западом и Востоком посредством
объединения усилий в борьбе против экстремистов и террористов. Базовые тезисы
концепции, условно названные нами «имиджевой триадой», были рассчитаны на пролонгированный
эффект. Основные установки триады таковы: 1) американцы не настроены враждебно
к исламу и мусульманам; 2) США стремятся предотвратить возможный конфликт
цивилизаций, в том числе путем наращивания противодействия экстремизму на
условиях партнерства и взаимодействия с умеренными силами в регионе; 3) США
поддержат своих союзников на Ближнем Востоке. Триада была призвана
воздействовать на широкие слои населения арабских стран, главным образом, по
трем каналам – телекоммуникационные сети, кинематограф и специальные
пиар-мероприятия.
Данная концепция корректировки имиджа США в
арабских странах была привнесена в качестве важного элемента американской
политики на Ближнем Востоке начиная с 2001 г. В 2002–2004 гг. началась отстройка
системы культурно-идеологических коммуникаций с целью воздействия на
мусульманское население региона, причем на средства не только самих США, но и
их союзников в арабском мире, в частности, Саудовской Аравии и Катара. Система
включала в себя электронные СМИ – телеканалы, радиостанции, Интернет, которые
подкреплялись пиар-мероприятиями госорганов США и средствами публичной
дипломатии.
Начатая администрацией Буша в 2003 г. военная кампания
против режима Саддама Хусейна в Ираке нуждалась в особом информационном и
идеологическом обосновании. Напомним, что на тот момент Ирак находился под
санкциями ООН и не совершал агрессии против кого бы то ни было (как это было в
январе–марте 1991 г.,
когда следствием нападения Ирака на Кувейт стала международная операция «Буря в
пустыне»). Иракская кампания рассматривалась в Вашингтоне как превентивная,
как первая война нового исторического этапа, отмеченного вхождением
человечества в период необходимости силового противодействия угрозам,
возникающим в результате распространения оружия массового поражения. Иными
словами, война стала результатом аккумулирования страхов большинства
американцев, рисовавших апокалипсическую (особенно после 11 сентября) картину
попадания ОМП в руки «неустраненного Саддама», который готов на взаимодействие
с террористами, чтобы отомстить Америке за свое поражение в 1991 г. Феномен страха
активно подпитывался самим Саддамом, распространявшим слухи о наличии у него
ОМП, которые, по мнению аналитиков, были призваны сдержать ядерные амбиции
Ирана и возвеличить Саддама в арабском мире.
К началу 2003 г. США столкнулись с пропагандистской
атакой Саддама, начавшей приносить ощутимые плоды: в борьбе за манипуляции
умонастроениями «арабской улицы» США явно проигрывали. Администрации Буша
пришлось столкнуться с «управляемой» иракским диктатором волной
антиамериканизма после событий 11 сентября и вторжения войск коалиции под
руководством США в Афганистан. Развернутая Саддамом пропагандистская кампания
была призвана обеспечить защиту и выживаемость его режима, что автоматически
трансформировалось бы в политико-идеологическое поражение Соединенных Штатов.
Таким образом, имиджевые усилия администрации Буша развертывались на фоне войны
в Ираке и попыток режима Саддама Хусейна перетянуть на свою сторону «арабскую
улицу» в региональном масштабе.
Времена президентства Обамы характеризовались
относительно более благоприятными условиями. Его администрация имела
возможность на фоне завершения войны в Ираке и вывода военного контингента
«перевернуть страницу» в отношениях с исламским миром и начать «накачивать»
имидж США по-новому. Это и было сделано, в первую очередь, самим американским
президентом. Доминантой новой риторики США стал тезис об общности человеческих
ценностей и исламского мира.
Команда Обамы добавила в свой пиар-инструментарий
новый интригующий элемент – в ход был пущен фактор личной харизмы президента по
имени Барак Хусейн (намек на близость главы Белого дома к исламу), что весьма
успешно работало на внешнюю аудиторию, в первую очередь, в арабских странах.
Некоторые успехи там удалось обеспечить именно благодаря этому фактору: после
знаменитой речи Обамы в каирском университете «Аль-Азхар» (июнь 2009 г.), выступления в турецком
парламенте и перед турецкими студентами (апрель 2009 г.) на «арабской улице»
заговорили о возможных новых временах в отношениях с Америкой.
Впрочем, этот ресурс довольно быстро был исчерпан
как в арабском мире, так и в самих США: радикальные слои «арабской улицы»
увидели в этом «коварное лукавство» Обамы (это обвинение послужило одним из
слоганов исламских радикалов при развертывании атак на американские
посольства). Американской же аудиторией, равно как и израильской, «близость
Обамы к исламу» стала восприниматься скорее как серьезный недостаток, чем
преимущество. Так, в контексте потрясений в арабских странах в связи с
вышеупомянутым фильмом, в самый разгар президентской гонки в США, в газете «The
Washington Times» появилась серия статей известного эксперта Дэниэла Пайпса,
президента Middle East Forum. В них автор пытался доказать, что «многочисленные
связи президента с исламом» – это не вымысел, а реальность [1]. Стремясь
опровергнуть утверждение Обамы, что он «никогда не был мусульманином», Пайпс
настаивал на том, что Обама «родился мусульманином и получил мусульманское
воспитание». Аргументировал он это тем, что в исламе дети отца-мусульманина
автоматически считаются мусульманами, а имя Обамы – чисто мусульманское – Барак
Хусейн. «В детстве в Индонезии он числился мусульманином в школьных документах,
посещал уроки Корана в общеобразовательной школе, иногда ходил в мечеть, носил
саронг – одежду индонезийских мусульман, заучивал Коран наизусть», – утверждал
Пайпс [1]. Намек на
чрезмерно близкую духовную связь Обамы с исламом выглядит как компромат на
главу государства.
Как бы то ни было, «мусульманство» Обамы, сыграв
свою роль, не сильно подкорректировало главную задачу усилий администрации на
«имиджевом» направлении работы в исламском мире. Тезис о завоевании симпатий
«арабской улицы» оставался неизменным при обеих администрациях.
Внешнеполитический антураж – условия «войны» при Буше или «мира» при Обаме –
лишь меняли акценты риторики. В плоскости же методологической и практической
реализации сохранялись прежняя логика и преемственность.
Отметим, что на протяжении минувшего десятилетия
Госдепартамент регулярно подводил промежуточные итоги своих
«культурно-идеологических усилий» в арабских странах. И, несмотря на сохранение
традиционно устойчивых антиамериканских стереотипов на «арабской улице», в
Вашингтоне считали, что достичь определенных успехов все же удалось. В
частности, было создано ядро противодействия антиамериканским информресурсам:
телеканалы «Аль-Хурра» (финансирование из бюджета США) и «Аль-Арабия» (при
поддержке дружественных США арабских корпораций), радиостанция «Sawa» и ряд
печатных изданий, ориентированных на обсуждение проблем молодежи в регионе (а
это, заметим, весьма чувствительный момент для большого сегмента населения,
одна из основных претензий которого по отношению к свергнутым правителям
сводилась к отсутствию перспектив и социальных «лифтов»). Все эти новые каналы
информации, хотя и воспринимаются арабской аудиторией с настороженностью, не
отторгаются ею. Особенно это проявлялось в период «арабской весны», когда прежние
власти Туниса, Египта и Ливии пытались жестко контролировать или даже
блокировать информресурсы в своих странах. К примеру, четверть горожан Каира и
Александрии следили за событиями египетской революции по выпускам новостей
«Аль-Хурры».
Позитивную роль в выстраивании положительного
имиджа США в регионе играл и так называемый «фактор Голливуда» [2]: помимо активного
участия американских кинопрофи в ближневосточных кинофестивалях, были расширены
обменные программы для арабских кинематографистов, направленные на изучение
американской кинокультуры, ее истории, художественных и нравственных смыслов [3].
Подчеркнем, что в сложившейся сегодня в странах
«арабской весны» ситуации крайне сложно фиксировать конкретные результаты так
называемого культурно-идеологического воздействия США. Речь скорее можно вести
об его ограниченном эффекте или о тенденциях. При этом оценка этого эффекта
может складываться из анализа следующих параметров: эволюция отношения к
Америке на уровне политических элит и «арабской улицы»; эволюция отношения
«арабской улицы» к западным ценностям, к феномену терроризма и к войне против
него.
В этом плане важно подчеркнуть, что при всем
различии подходов политических элит разных арабских стран (например, Египта,
Йемена, Ливии, Иордании и Саудовской Аравии) к США и к западным ценностям
по-прежнему сохраняется общий феномен в виде гигантского разрыва в специфике
восприятия Запада элитами и «арабской улицей». Атаки на американские
диппредставительства выявили устойчивость прежней тенденции, а именно –
способность радикал-исламистских групп в новых условиях достаточно быстро
менять вектор массового восприятия США и западных ценностей. И это при том, что
на улучшение имиджа Соединенных Штатов именно на «арабской улице» и были
направлены в последнее десятилетие основные усилия экспертов в области
информации и пиара, поскольку во взаимоотношениях с группами арабской элиты у
Вашингтона проблем всегда было меньше. Вместе с тем эффект
культурно-идеологического воздействия на сознание людей в арабских странах
неизменно остается вторичным по отношению к восприятию ими конкретных действий
США на Ближнем Востоке. А последние чаще всего воспринимаются там негативно,
сводя на нет усилия американских пиарщиков.
Киносюрприз с «Невинностью мусульман» оказался
серьезным ударом для политики администрации Обамы в регионе, поскольку речь в
данном случае не идет о каких-то действиях Вашингтона, которые могли бы стать
причиной миграции массового сознания «арабской улицы» в негативную зону. Более
того, США достаточно определенно встали на сторону «революционных масс» в
решающие моменты «арабской весны», призвав прежних правителей (Х. Мубарака, Бен
Али, М. Каддафи, а сегодня – и Б. Асада в Сирии) уйти в отставку. И, тем не
менее, накопленный к этому моменту положительный имиджевый ресурс оказался
малоустойчивым – радикалам удалось быстро воссоздать глубинные антиамериканские
настроения в достаточно широких массах мусульман.
Конкуренты «корректируют» Обаму
В этих условиях задача «завоевания симпатий арабской
улицы» (формулировка Буша-младшего и Кондолизы Райс) посредством
культурно-идеологического воздействия по-прежнему остается одной из важнейших
для внешней политики США на Ближнем Востоке. Проблема для Обамы заключается еще
и в том, что улучшать имидж США среди мусульман прежними методами, а именно –
демонстрацией больших симпатий к ним, чем к израильтянам, становится труднее.
Опросы подтверждают, что на этом пути возникает все больше внутриполитических
ограничителей. Так, согласно соцопросу «Gallup», американские евреи
демонстрировали твердую поддержку демократического кандидата. В июне 2012 г. 64% избирателей
этого электорального сектора поддерживали Обаму. Одновременно усиливается и
критическое давление на Обаму со стороны Израиля, который был и остается
главным стратегическим партнером США в регионе.
В своем выступлении на сессии Генеральной
ассамблеи ООН 25 сентября 2012
г. Обама сделал акцент именно на ситуации в регионе
Ближнего Востока. Построив речь вокруг факта гибели американского посла в
Бенгази, президент заверил, что, несмотря на эту трагедию и рост антизападных
настроений в регионе, «США всегда поддерживали и будут поддерживать силы
перемен».
Оппоненты демократов традиционно обвиняют Обаму в
проведении не инициативной, а «реактивной» политики (реакция на уже
свершившиеся события), в недостаточной жестокости по отношению к Ирану и
недостаточной благожелательности к главному союзнику США в регионе – Израилю. В
частности, он резко осудил отказ Обамы (под предлогом плотной занятости)
встретиться с израильским премьером Биньямином Нетаньяху в рамках сессии
Генассамблеи ООН в Нью-Йорке.
Республиканцы считают, что эффективной может
оказаться ставка на реформы в арабских странах. По их словам, инициирование так
называемых «Prosperity Pacts» («Пактов процветания»), т.е. программ помощи для
развития свободного предпринимательства и обеспечения людей работой в регионе,
должно стать основой новых отношений между США и арабскими странами.
Критики Обамы уверяют, что в ближневосточных
странах его администрации не удалось создать и развить образ Америки как мощной
и решительной державы, твердой в поддержке своих союзников и партнеров. Судя по
всему, именно эту идею намеревались положить в основу своей имиджевой
конструкции пиарщики Ромни. Пришедшие к власти в странах «арабской весны»
умеренные исламисты пытаются подчеркивать (в основном своим согражданам)
«новизну политического курса» и не упускают случая продемонстрировать свою
независимость, прежде всего, от США.
Атмосфера самоутверждения новой власти путем
создания видимости дистанцирования от США преобладает в политических кругах
Египта и Туниса. Речь идет о реализации определенных пиар-установок новых
арабских элит по дистанцированию от Соединенных Штатов.
Так что говорить об успехах «мягкой силы» Барака
Обамы на Ближнем Востоке, по крайней мере, на данном этапе политического
транзита в этих странах явно несвоевременно.
1. PIPES:
«His middle name is Hussein» // The Washington Times, 12.09.2012.
2. Так называемый «фактор
Голливуда» пиар-стратеги Белого дома рассматривали как один из наиболее важных
в системе выстраивания имиджа США за границей в целом и на Ближнем Востоке в
частности в силу преобладающей доли американской продукции в мировом
кинопрокате. После событий 11 сентября доминирующей тематикой в самых разных
жанрах американского кино стало осмысление трагедии, ее причин и последствий,
отмечалось активное проникновение политики в кинопроцесс. Эти вопросы,
соответственно, выносились и на «живое» обсуждение на различных кинофорумах.
Одновременно стали выдвигаться темы культурного взаимодействия, обозначились
попытки поиска путей сближения культур в контексте современных вызовов – они
стали центральными в профессиональных дискуссиях. Вместе с тем произошло
повышение интереса кинопрофессионалов и обычных зрителей на Западе и в США к
арабской кинопродукции как к некоему отражению жизни и современных политических
процессов. Таким образом, киноплощадки стали, по сути, одной из
информационно-имиджевых платформ.
3. Например, в январе 2010 г. США посетили
кинорежиссеры и продюсеры из 16 стран, включая ближневосточные, в том числе из
Туниса, Катара, Омана, Египта, Палестинской автономии и Израиля. В рамках
программы Госдепартамента «Фильм в США» они получили детальное представление о
современных тенденциях и технологических возможностях американской
киноиндустрии. Программа включала посещение профильных заведений в Нью-Йорке,
Вашингтоне, Остине, Джексонвилле, Канзас-Сити, Лос-Анджелесе, а также
кинофестиваля Сандэнс в Солт-Лейк-Сити. Участники программы были ознакомлены с
разными возможностями процесса кинопроизводства – от Голливуда до небольших
независимых киностудий.
Автор - Инна Шумилина
К. полит. н., с.н.с. Института
США и Канады РАН
4.12.2012
Информация с сайта Российского
совета по международным делам (http://russiancouncil.ru)
Комментариев нет:
Отправить комментарий