понедельник, 25 февраля 2013 г.

Владимир Бенедиктов





    Бенедиктов Владимир Григорьевич (1807-1873) – русский поэт, один из крупнейших переводчиков своего времени.
    Сын духовника, детство свое он провел в Петрозаводске. После окончания учебы в кадетском корпусе был выпущен прапорщиком в лейб-гвардии Измайловский полк. Вместе с полком участвовал в подавлении польского восстания в 1831 г. По возвращении в Петербург вышел в отставку в чине поручика и посвятил себя статской службе. Много лет он работал в Министерстве финансов, дослужившись до места директора государственного заемного банка, увлекаясь в свободное от службы время высшей математикой, астрономией и написанием стихов. В 1858 получил отставку с пенсией и с тех пор жил «на покое» то в Петербурге, то в деревне, то за границей.
  Как поэт Бенедиктов пережил несколько головокружительных взлетов. В 1835 г. издал небольшую книжку стихотворений, которая обратила на поэта внимание критики и публики. Книжка покупалась нарасхват, так что скоро потребовалось новое издание, которое вышло в начале следующего года. На стихи Бенедиктова обратили внимание Пушкин и Жуковский. В 1838 вышел второй сборник стихов, который быстро разошелся тиражом 3000 экземпляров, - успех по тому времени неслыханный. Наконец, в 1856 г. вышло в свет полное собрание стихотворений Бенедиктова в 3-х томах, а в следующем году в виде дополнения к этому собранию — «Новые стихотворения». В 1850-е гг. Бенедиктов уже не удивлял публику как оригинальный поэт, однако заявил о себе как о талантливом переводчике – он работал с произведениями Гёте, Шиллера, Байрона, Шекспира, Виктора Гюго, Огюста Барбье, Адама Мицкевича. Его переводами, выполненными на высоком техническом уровне и содержащими в себе острые социально-политические нотки, зачитывалась столичная публика. Умер поэт и переводчик в Петербурге.
      Выступая на романтических позициях в молодости, позднее он внес в свое творчество гражданские мотивы. Таким образом, Бенедиктов как поэт пробовал себя в различных тематических сферах. Некоторые его эксперименты критики расценивали как посредственные, однако были и несомненные успехи, благодаря которым он по праву вошел в "золотой фонд" русской литературы.


***
Пиши, поэт! слагай для милой девы
Симфонии любовные свои!
Переливай в могучие напевы
Палящий жар страдальческой любви!
Чтоб выразить таинственные муки,
Чтоб сердца огнь в словах твоих изник.
Изобретай неслыханные звуки.
Выдумывай неведомый язык

И он поёт. Любовью к милой дышит
Откованный в горниле сердца стих;
Певец поёт: она его не слышит;
Он слёзы льёт: она не видит их.
Когда ж молва, все тайны расторгая,
Песнь жаркую по свету разнесёт,
И, может быть, красавица другая
Прочувствует её, не понимая,
Она её бесчувственно поймёт;
Она пройдёт, измерит без раздумья
Всю глубину поэта тяжких дум;
Её живой, быстро - летучий ум
Поймёт язык сердечного безумья,
И, гордая могуществом своим
Пред данником и робким, и немым,
На бурный стих она ему укажет,
Где страсть его та бешено горит,
С улыбкою: как это мило! - скажет,
И, лёгкая, к забавам улетит.
А ты ступай, мечтатель умиленный,
Вновь расточать бесплатные мечты!
Иди опять красавице надменной
Ковать венец, работник вдохновенный,
Ремесленник во славу красоты!
                                                                 (1838)


К ПОЛЯРНОЙ ЗВЕЗДЕ

Небо полночное звезд мириадами
Взорам бессонным блестит;
Дивный венец его светит Плеядами,
Альдебараном горит.
Пышных тех звезд красоту лучезарную
Бегло мой взор миновал,
Все облетел, но, упав на Полярную,
Вдруг, как прикованный, стал.

Тихо горишь ты, дочь неба прелестная,
После докучного дня;
Томно и сладостно, дева небесная,
Смотришь с высот на меня.
Жителя севера ночь необъятная
Топит в лукавую тьму:
Ты безвосходная, ты беззакатная -
Солнце ночное ему!

В длинную ночь селянин озабоченной,
Взоры стремя к высотам,
Ждет, не пропустит поры обуроченной:
Он наглядит ее там,
Где Колесница небес безотъедная
Искрой полярной блестит;
Там в книге звездной пред ним семизвездная
Времени буква стоит.

Плаватель по морю бурному носится -
Где бы маяк проблеснул?
У моря жадного дна не допросится,
Берег - давно потонул.
Там его берег, где ты зажигаешься,
Горний маяк для очес!
Там его дно, где ты в небо впиваешься,
Сребреный якорь небес!

Вижу: светил хоровод обращается -
Ты неподвижна одна.
Лик неба синего чудно меняется -
Ты неизменно верна.
Не от того ли так сердцу мечтателя
Мил твой таинственный луч?
Молви, не ты ли в деснице создателя,
Звездочка, вечности ключ?
                                                              (1836)


МОСКВА

Близко... Сердце встрепенулось;
Ближе... ближе... Вот видна!
Вот раскрылась, развернулась, -
Храмы блещут: вот она!
Хоть старушка, хоть седая,
И вся пламенная,
Светозарная, святая,
Златоглавая, родная
Белокаменная!
Вот - она! - давно ль из пепла?
А взгляните: какова!
Встала, выросла, окрепла,
И по - прежнему жива!
И пожаром тем жестоким
Сладко память шевеля,
Вьётся поясом широким
Вкруг высокого Кремля.
И спокойный, величавый,
Бодрый сторож русской славы -
Кремль - и красен и велик,
Где, лишь божий час возник,
Ярким куполом венчанна
Колокольня Иоанна
Движет медный свой язык;
Где кресты церквей далече
По воздушным ступеням
Идут, в золоте, навстречу
К светлым, божьим небесам;
Где за гранями твердыни,
За щитом крутой стены.
Живы таинства святыни
И святыня старины.
Град старинный, град упорный,
Град, повитый красотой,
Град церковный, град соборный
И державный, и святой!
Он с весёлым русским нравом,
Тяжкой стройности уставам
Непокорный, вольно лёг
И раскинулся, как мог.
Старым навыкам послушной
Он с улыбкою радушной
Сквозь раствор своих ворот
Всех в объятия зовёт.
Много прожил он на свете.
Помнит предков времена,
И в живом его привете
Нараспашку Русь видна.

Русь... Блестящий в чинном строе
Ей Петрополь - голова,
Ты ей - сердце ретивое,
Православная Москва!
Чинный, строгий, многодумной
Он, суровый град Петра,
Полн заботою разумной
И стяжанием добра.
Чадо хладной полуночи -
Гордо к морю он проник:
У него России очи,
И неё судьбы язык.
А она - Москва родная -
В грудь России залегла,
Углубилась, вековая.
В недрах клады заперла.
И вскипая русской кровью
И могучею любовью
К славе царской горяча,
Исполинов коронует
И звонит и торжествует;
Но когда ей угрожает
Силы вражеской напор,
Для себя сама слагает
Славный жертвенный костёр
И, врагов завидя знамя,
К древней близкое стене,
Повергается во пламя
И красуется в огне!
Долго ждал я... грудь тоскою -
Думой ныне голова;
Наконец ты предо мною,
Ненаглядная Москва!
Дух тобою разволнован,
Взор к красам твоим прикован.
Чу! Зовут в обратный путь!
Торопливого привета
Вот мой голос: многи лета
И жива и здрава будь!
Да хранят твои раскаты
Русской доблести следы!
Да блестят твои палаты!
Да цветут твои сады!
И одета благодатью
И любви и тишины
И означена печатью
Незабвенной старины,
Без пятна, без укоризны,
Под наитием чудес,
Буди славою отчизны,
Буди радостью небес!
                                                      (1845)


П.П.Верещагин. "Вид Московского кремля"

Комментариев нет:

Отправить комментарий