четверг, 30 мая 2013 г.

Владимир Высоцкий




     Высоцкий Владимир Семенович (1938 – 1980) – имя, известное как во всех концах нашей родины, так и за ее пределами. Выдающийся бард, поэт, автор песен, замечательный театральный артист и киноактер. Высоцкий –целое явление в истории русского искусства, по итогам опроса ВЦИОМ, проведённого в 2010 году, он занимает второе место в списке «кумиров XX века» (после Юрия Гагарина).
     Нет необходимости пересказывать жизненный путь этого человека, о котором написана не одна биография. Хотелось бы поделиться лишь несколькими, наиболее интересными фактами и важными датами.
     Род Высоцких происходит из местечка Селец Пружанского уезда Гродненской губернии (ныне — Брестской области, Белоруссия). Фамилия эта можен быть связана с городом Высокое Каменецкого района Брестской области. Отец Владимира был военным связистом, мать  - переводчицей с немецкого языка. Высоцкий родился в Москве, детство его прошло в одной из заурядных столичных коммуналок. В 1947-1949 гг. он проживал вместе с отцом и второй женой отца в г. Эберсвальде (Германия). После возвращения в Москву и окончания школы Владимир был зачислен в Московский инженерно-строительный институт им. Куйбышева. Однако проучился там всего семестр, поскольку мечтой его уже был театр… С 1956 по 1960 гг. Высоцкий — студент актёрского отделения Школы-студии МХАТ им. В. И. Немировича-Данченко. В 1960—1964 гг. он работал (с перерывами) в Московском драматическом театре имени А. С. Пушкина, а с 1964 г. вплоть до своей кончины работал в труппе Московского театра драмы и комедии на Таганке.
     Как автор песен Высоцкий дебютировал в 1961 г. Его песни – целая эпоха в культурной истории нашей страны, каждый человек в этом необъятном наследии мог найти ту «ноту», которая близка именно ему. Циклы о войне и о любви, о жуликах и о людях героических профессий, лирика в духе городского романса и иронические шуточные песенки, стихи-подражания сказкам Пушкина, стихи-отголоски творчества Маяковского, Бабеля, Булгакова… За какую бы тематику Высоцкий ни брался, его песни и их персонажи уходили в народ и становились настоящими гимнами поколений и «профессиональными» песнями тех, кому был посвящен тот или иной цикл барда-поэта. А особенный хрипловатьй голос Владимира Семеновича добавлял пронзительности и неповторимой энергетики его песням.
     В 1969 г. Высоцкого могло бы не уже не стать. Из-за лопнувшего в горле сосуда у него открылось сильное кровотечение, и если бы не усилия его возлюбленной, Марины Влади, поэт бы скончался еще до операции. О жизни Высоцкого ходит много легенд, многие подробности его жизни до сих пор вызывают споры. Это и пристрастие к вину, и употребление морфина и прочих наркотиков, и отношения с женщинами, в частности, к его главному увлечению – французской актрисе Марине Влади, и обстоятельства его внезапной смерти в разгар Олимпийских игр летом 1980 г...Оставим все это на суд историкам и исследователям его творчества. Для миллионов русских и советских людей Высоцкий – гениальный поэт-певец, «душа эпохи» и одаренный артист. И этим он уже обессмертил свое имя.
    Хотелось бы посоветовать любопытный сайт - http://www.wysotsky.com/, где произведения Высоцкого переведены на различные языки мира.
    И в заключение – небольшая подборка стихов, возможно не самых популярных, но горячо мной любимых.

В России и странах дальнего зарубежья - более 20 памятников поэту. Однако, на мой взгляд, самый душевный - это памятник Высоцкому и М.Влади, установленный в Екатеринбурге.

БЕЛОЕ БЕЗМОЛВИЕ

Все года, и века, и эпохи подряд -
 Все стремится к теплу от морозов и вьюг, -
 Почему ж эти птицы на север летят,
 Если птицам положено - только на юг?

        Слава им не нужна - и величие,
        Вот под крыльями кончится лед -
        И найдут они счастие птичее,
        Как награду за дерзкий полет!

 Что же нам не жилось, что же нам не спалось?
 Что нас выгнало в путь по высокой волне?
 Нам сиянье пока наблюдать не пришлось, -
 Это редко бывает - сиянья в цене!

        Тишина... Только чайки - как молнии, -
        Пустотой мы их кормим из рук.
        Но наградою нам за безмолвие
        Обязательно будет звук!

 Как давно снятся нам только белые сны -
 Все другие оттенки снега занесли, -
 Мы ослепли - темно от такой белизны, -
 Но прозреем от черной полоски земли.

        Наше горло отпустит молчание,
        Наша слабость растает как тень, -
        И наградой за ночи отчаянья
        Будет вечный полярный день!

 Север, воля, надежда - страна без границ,
 Снег без грязи - как долгая жизнь без вранья.
 Воронье нам не выклюет глаз из глазниц -
 Потому, что не водится здесь воронья.

        Кто не верил в дурные пророчества,
        В снег не лег ни на миг отдохнуть -
        Тем наградою за одиночество
        Должен встретиться кто-нибудь!
                                                                        (1972)


***
Здесь лапы у елей дрожат на весу,
 Здесь птицы щебечут тревожно -
 Живешь в заколдованном диком лесу,
 Откуда уйти невозможно.

        Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,
        Пусть дождем опадают сирени, -
        Все равно я отсюда тебя заберу
        Во дворец, где играют свирели!

 Твой мир колдунами на тысячи лет
 Укрыт от меня и от света, -
 И думаешь ты, что прекраснее нет,
 Чем лес заколдованный этот.

        Пусть на листьях не будет росы поутру,
        Пусть луна с небом пасмурным в ссоре, -
        Все равно я отсюда тебя заберу
        В светлый терем с балконом на море!

 В какой день недели, в котором часу
 Ты выйдешь ко мне осторожно,
 Когда я тебя на руках унесу
 Туда, где найти невозможно?

        Украду, если кража тебе по душе, -
        Зря ли я столько сил разбазарил?!
        Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,
        Если терем с дворцом кто-то занял!
                                                                      (1970)

Владимир и Марина


МЫ ВРАЩАЕМ ЗЕМЛЮ

От границы мы Землю вертели назад —
 Было дело сначала.
 Но обратно её закрутил наш комбат,
 Оттолкнувшись ногой от Урала.

 Наконец-то нам дали приказ наступать,
 Отбирать наши пяди и крохи,
 Но мы помним, как солнце отправилось вспять
 И едва не зашло на востоке.

 Мы не меряем Землю шагами,
 Понапрасну цветы теребя,
 Мы толкаем её сапогами —
 От себя, от себя!

 И от ветра с востока пригнулись стога,
 Жмётся к скалам отара.
 Ось земную мы сдвинули без рычага,
 Изменив направленье удара.

 Не пугайтесь, когда не на месте закат,
 Судный день — это сказки для старших,
 Просто Землю вращают, куда захотят,
 Наши сменные роты на марше.

 Мы ползём, бугорки обнимаем,
 Кочки тискаем зло, не любя
 И коленями Землю толкаем —
 От себя, от себя!

 Здесь никто б не нашёл, даже если б хотел,
 Руки кверху поднявших.
 Всем живым ощутимая польза от тел:
 Как прикрытье используем павших.

 Этот глупый свинец всех ли сразу найдёт?
 Где настигнет — в упор или с тыла?
 Кто-то там, впереди, навалился на дот —
 И Земля на мгновенье застыла.

 Я ступни свои сзади оставил,
 Мимоходом по мёртвым скорбя,
 Шар земной я вращаю локтями —
 От себя, от себя!

 Кто-то встал в полный рост и, отвесив поклон,
 Принял пулю на вздохе.
 Но на запад, на запад ползёт батальон,
 Чтобы солнце взошло на востоке.

 Животом — по грязи, дышим смрадом болот,
 Но глаза закрываем на запах.
 Нынче по небу солнце нормально идёт,
 Потому что мы рвёмся на запад.

 Руки, ноги — на месте ли, нет ли?
 Как на свадьбе росу пригубя,
 Землю тянем зубами за стебли —
 На себя! Под себя! От себя! 
                                                 (1972)


РОМАНС БЕНГАЛЬСКОГО

Было так — я любил и страдал.
 Было так — я о ней лишь мечтал.
 Я её видел тайно во сне
 Амазонкой на белом коне.

 Что мне была вся мудрость скучных книг,
 Когда к следам её губами мог припасть я!
 Что с вами было, королева грёз моих?
 Что с вами стало, моё призрачное счастье?

 Наши души купались в весне,
 Плыли головы наши в вине.
 И печаль, с ней и боль — далеки,
 И казалось — не будет тоски.

 Ну а теперь — хоть саван ей готовь, —
 Смеюсь сквозь слёзы я и плачу без причины.
 Ей вечным холодом и льдом сковало кровь
 От страха жить и от предчувствия кончины.

 Понял я — больше песен не петь,
 Понял я — больше снов не смотреть.
 Дни тянулись с ней нитями лжи,
 С нею были одни миражи.

 Я жгу остатки праздничных одежд,
 Я струны рву, освобождаясь от дурмана, —
 Мне не служить рабом у призрачных надежд,
 Не поклоняться больше идолам обмана!
                                                                    (1968)

Высоцкий в роли Жоржа Бенгальского (к/ф "Опасные гастроли", реж. Г.Юнгвальд-Хилькевич, 1968)


КОНЕЦ "ОХОТЫ НА ВОЛКОВ", ИЛИ ОХОТА С ВЕРТОЛЕТОВ

Михаилу Шемякину

 Словно бритва рассвет полоснул по глазам,
 Отворились курки, как волшебный сезам,
 Появились стрелки, на помине легки, -
 И взлетели стрекозы с протухшей реки,
 И потеха пошла - в две руки, в две руки!

 Вы легли на живот и убрали клыки.
 Даже тот, даже тот, кто нырял под флажки,
 Чуял волчие ямы подушками лап;
 Тот, кого даже пуля догнать не могла б, -
 Тоже в страхе взопрел и прилег - и ослаб.

 Чтобы жизнь улыбалась волкам - не слыхал, -
 Зря мы любим ее, однолюбы.
 Вот у смерти - красивый широкий оскал
 И здоровые, крепкие зубы.

        Улыбнемся же волчей ухмылкой врагу -
        Псам еще не намылены холки!
        Но - на татуированном кровью снегу
        Наша роспись: мы больше не волки!

 Мы ползли, по-собачьи хвосты подобрав,
 К небесам удивленные морды задрав:
 Либо с неба возмездье на нас пролилось,
 Либо света конец - и в мозгах перекос, -
 Только били нас в рост из железных стрекоз.

 Кровью вымокли мы под свинцовым дождем -
 И смирились, решив: все равно не уйдем!
 Животами горячими плавили снег.
 Эту бойню затеял не Бог - человек:
 Улетающим - влет, убегающим - в бег...

 Свора псов, ты со стаей моей не вяжись,
 В равной сваре - за нами удача.
 Волки мы - хороша наша волчая жизнь,
 Вы собаки - и смерть вам собачья!

        Улыбнемся же волчей ухмылкой врагу,
        Чтобы в корне пресечь кривотолки.
        Но - на татуированном кровью снегу
        Наша роспись: мы больше не волки!

 К лесу - там хоть немногих из вас сберегу!
 К лесу, волки, - труднее убить на бегу!
 Уносите же ноги, спасайте щенков!
 Я мечусь на глазах полупьяных стрелков
 И скликаю заблудшие души волков.

 Те, кто жив, затаились на том берегу.
 Что могу я один? Ничего не могу!
 Отказали глаза, притупилось чутье...
 Где вы, волки, былое лесное зверье,
 Где же ты, желтоглазое племя мое?!

 ...Я живу, но теперь окружают меня
 Звери, волчих не знавшие кличей, -
 Это псы, отдаленная наша родня,
 Мы их раньше считали добычей.

        Улыбаюсь я волчей ухмылкой врагу,
        Обнажаю гнилые осколки.
        Но - на татуированном кровью снегу
        Наша роспись: мы больше не волки!
                                                                   (1977-1978)


Высоцкого похоронили на Ваганьковском кладбище в Москве. Марина Влади уже в автобусе, направившемся в сторону Ваганькова, сказала одному из друзей мужа — В. И. Туманову: «Вадим, я видела, как хоронили принцев, королей, но ничего подобного не видела!…»

Иван Дмитриев




    Дмитриев Иван Иванович (1760 – 1837) – русский государственный деятель, поэт, баснописец, наряду с Н.Карамзиным один из наиболее ярких представителей сентиментализма в русской поэзии.
      Дмитриев родился в селе Богородском Казанской (позднее Симбирской) губернии в семье помещика. Начав военную службу тринадцатилетним мальчиком в лейб-гвардии Семеновском полку, Дмитриев дослужился в 1796 г. до чина капитана гвардии и вышел в отставку. Первые стихотворные опыты Дмитриева появились в печати в 1777 г. Он пробовал себя и как сатирик, и как автор торжественных од и посланий, подражая Ломоносову и Сумарокову. В 1783 г. он познакомился с молодым Н.М.Карамзиным, это знакомство постепенно переросло в крепкую дружбу. Благодаря влиянию Карамзина Дмитриев ознакомился с произведениями лучших французских писателей, а также античных классиков. В 1791-1792 гг. Карамзин издавал свой «Московский журнал», и в качестве одного из основных авторов, наряду с Державиным, выступал и Дмитриев. Там были помещены лирические стихи и песни Дмитриева, написанные в духе сентиментализма. Некоторые из них были положены на музыку и получили широкое распространение.  Вслед за «Московским Журналом» Карамзин приступил к изданию «Аглаи» и «Аонид», в которых Дмитриев также принял участие.
      Стараясь освободить язык стиха от тяжелых и устарелых форм, придать ему легкость и привлекательность, Иван Дмитриев, наряду с Карамзиным, несомненно, был одним из преобразователей русского литературного языка. Помимо од и сентиментальных песен популярностью пользовались и его сатирические произведения, басни и сказки.
    Дмитриев после выхода в отставку занимал крупные государственные посты – в 1797-1799 гг. был обер-прокурором Сената. В 1810 г. он был назначен членом Государственного совета и министром юстиции (вплоть до 1814 г.) В 1816-1819 гг. он состоял председателем комиссии для оказания помощи жителям Москвы, пострадавшим от нашествия французов, за успешное выполнение которого был награждён чином действительного тайного советника и орденом св. Владимира I степени. Последние годы он жил в Москве, литературной деятельностью уже занимаясь мало – в основном исправлял старые стихотворения для новых переизданий трёхтомного собрания сочинений.

НАСЛАЖДЕНИЕ

Всяк в своих желаньях волен.
Лавры! вас я не ищу;
Я и мирточкой доволен,
Коль от милой получу.

Будь мудрец светилом мира,
Будь герой вселенной страх, -
Рано ль, поздно ли, Темира,
Всяк истлеет, будет прах!

Розы ль дышат над могилой
Иль полынь на ней растёт, -
Всё равно, о друг мой милый!
В прахе чувствия уж нет.

Прочь, же, скука! прочь, забота!
Вспламеняй, любовь, ты нас!
Дни текут без поворота;
Дорог, дорог каждый час!

Ах! почто же медлить боле
И с тоскою ждать конца?
Насладимся мы, доколе
Бьются в нас ещё сердца!
                                            (1792)

Ж.О.Фрагонар. "Качели".
 
***
Стонет сизый голубочек,
Стонет он и день и ночь;
Миленький его дружочек
Отлетел надолго прочь.

Он уж боле не воркует
И пшенички не клюёт;
Всё тоскует, всё тоскует
И тихонько слёзы льёт.

С нежной ветки на другую
Перепархивает он
И подружку дорогую
Ждёт к себе со всех сторон.

Ждёт её... увы! но тщетно,
Знать, судил ему так рок!
Сохнет, сохнет неприметно
Страстный, верный голубок.

Он ко травке прилегает;
Носик в перья завернул;
Уж не стонет, не вздыхает;
Голубок... навек уснул!

Вдруг голубка прилетела,
Приуныв издалека,
Над своим любезным села,
Будит, будит голубка;

Плачет, стонет, сердцем ноя,
Ходит милого вокруг -
Но... увы! прелестна Хлоя!
Не проснётся милый друг!
                                   (1792)

 ***
Что с тобою, ангел, стало?
Не слыхать твоих речей;
Все вздыхаешь! а бывало
Ты поешь как соловей.

«С милым пела, говорила,
А без милого грущу;
Поневоле приуныла:
Где я милого сыщу?»

Разве милого другого
Не найдешь из пастушков?
Выбирай себе любого,
Всяк тебя любить готов.

«Хоть царевич мной прельстится,
Все я буду горевать!
Сердце с сердцем подружится —
Уж не властно выбирать».
                                             (1796)


АМУР И ДРУЖБА

"Сестрица, душенька!" - "Здорово, братец мой!"
- "Летал, летал!" - "А я до устали шаталась!"
- "Где взять любовников? все сгибли как чумой!"
- "Где други? ни с одним еще не повстречалась!..
- "Какой стал свет!" - "Давно уж это говорят".
- "Все клятвы на песке!" - "Услуги в обещанье!
Под именем моим _Корысть_ боготворят".
- "А под моим - _Желанье_".
                                                                (1803) 

Поэт и государственный деятель похоронен на территории Донского монастыря в Москве.