воскресенье, 30 декабря 2012 г.

Роковые и трагичные годы Змеи. ХХ век


Змея – существо интересное, пленявшее мысли многих деятелей искусства...В основном, она ассоциируется с коварством, неожиданной опасностью. Может змее и несправедливо уготована такая участь – быть вечным отрицательным символом, а может это неспроста.
Когда-нибудь обращали внимание, какие события имели место в год Змеи? Тогда давайте окунемся в историю вместе. Хотя бы в историю еще не столь нам далекого ХХ века..
1905 – «кровавое воскресенье» и первая русская революция в России...
1917 – сразу две русские революции, приведшие к огромному кровопролитию и глубочайшим социальным потрясениям...
1929 – начало «великой депрессии» в США, первого мирового экономического кризиса...
1941 – нападение Гитлера на СССР, начало Великой Отечетсвенной войны...
1953 – смерть Сталина, борьба за власть в СССР...
1965 – полномасштабное военное вмешательство США во вьетнамский конфликт...
1977 – крупнейшая за всю историю авиации катастрофа (в Тенерифе (Испания) столкнулись 2 самолёта, погибли 583 человека)...
1989 – процесс «перестройки» в СССР, отказ от «доктрины Брежнева», постепенный распад социалистического лагеря...
2001 – теракты в США, взрыв Всемирного торгового центра...

Любопытно, припасет ли Змея какое-нибудь трагичное событие на этот год? Неизвестно, мир все более и боле непредсказуем, но будем надеется на лучшее...

понедельник, 24 сентября 2012 г.

Просто невозможно оторваться от этой парочки!

Трансформация традиционного


Поскольку мой университетский период был непосредственно связан с темой дипломатии, ее историей и нынешним состоянием, не могу не поделиться своим рассуждением по  поводу современной роли дипломатии, ее изменений ввиду сложившихся международных реалий. Рассуждения довольно общие, однако не лишены некоторых интересных мыслей...

СОВРЕМЕННАЯ МОДЕЛЬ ДИПЛОМАТИИ


Внешняя политика современного мира коренным образом отличается от той политики, которую проводили государства на международной арене не только столетия, но и десятилетия назад. Под воздействием определенных процессов меняется и дипломатия, которой необходимо соответствовать требованиям новой исторической эпохи. Существует множество определений дипломатии. Некоторые из них приведены, например, в таких известных работах, как «Дипломатия» Г.Никольсона, «Руководство по дипломатической практике» Э.Сатоу и др. Большинство этих определений исходят из непосредственной связи дипломатии с переговорным процессом. Так, Г.Никольсон, основываясь на определении, данном в Оксфордском словаре, пишет, что дипломатия - это «ведение международных отношений посредством переговоров; метод, при помощи которого эти отношения регулируются и ведутся послами и посланниками; работа или искусство дипломата». В целом, данное определение никто не отменял, однако дипломатия современного периода охватывает гораздо больший круг вопросов, она стала более многогранной и многосторонней.

         Современная модель дипломатии сформировалась на заре Нового времени в условиях становления суверенитета светского правителя, государства-нации и достаточно глубокой трансформации системы международных отношений. Ранее всего эта модель сложилась на Апеннинском полуострове в эпоху Возрождения в результате процесса секуляризации, развития теории и практики «баланса сил» (так называемая итальянская модель). Эта была прежде всего модель многосторонней дипломатии, поскольку только многосторонние договоренности могли сохранить равновесие сил. Именно в Италии начинают появляться постоянные диппредставительства, послы-резиденты, формируется класс чиновников – профессиональных дипломатов. Постепенно дипломатические институты и должности стали утверждаться и в других государствах.

         В связи с крахом биполярной системы нарушилось мировое равновесие сил, в определенной степени нарушились и основы «классической дипломатии»; мир встал перед необходимостью создания нового международного порядка.

В современном мире происходят процессы, которые серьезно влияют и на внешнюю политику отдельных государств, и, как следствие этого, на ведение дипломатии. Под воздействием процессов глобализации, интеграции и регионализации государства добровольно идут на делегирование части своего суверенитета международным организациям, интеграционным объединениям, региональным и местным властям, неправительственным агентам и даже частным лицам. В условиях всемирной глобализации грань между политикой внешней и внутренней стала постепенно разрушаться. Проблемы, прежде считавшиеся сугубо внутренним делом той или иной страны, все чаще стали разрешаться на международном уровне с привлечением других государств и целых организаций. На смену военно-политической структуре периода холодной войны пришла новейшая организация международных отношений. Это совершилось в процессе становления мировой экономической системы, возросшего значения, международных экономических организаций и воздания различных уровней взаимодействия. Сеть взаимных связей начала приобретать все более плотный и разветвленный характер, овладевая новыми вертикалями и горизонталями международных отношений.

         Неизвестная в прошлом возможность стремительно перемещаться из одной страны в другую, усиливающиеся потоки миграции населения, электронные средства связи, глобальное телевидение, туризм, превратившийся вдруг в одну из самых прибыльных отраслей, - все это способствовало все большему переплетению различных интересов и целей. В демократических странах произошло существенное рассредоточение центров власти и, соответственно, центров принятия решений. Наметилась тенденция к дублированию деятельности Министерства иностранных дел различными ведомствами и институтами. Неимоверно возросла роль бюрократического аппарата главы государства или главы правительства в выработке и реализации внешней политики. Таким образом, стал формироваться ряд различных уровней выработки внешнеполитического курса (policy-making) и принятия решений (decision-making).

         Происходящие изменения породили и продолжают порождать новые формы дипломатии. Появляются новые участники международной деятельности, которые берут на себя не присущие им прежде дипломатические функции (в частности, государственные ведомства – обороны, энергетики, транспорта, сельского хозяйства и продовольствия, торговли, науки, культуры, образования и т.д.)      Эти ведомства имеют дело с соответствующими ведомствами других стран или с конкретными международными организациями. Таким образом, на мировой арене создаются самые настоящие транснациональные «клубы», объединяющие политических деятелей «по интересам». Это могут быть руководители центральных банков разных стран, министры обороны, ведущие переговоры по контролю над вооружениями, представители правоохранительных органов, борющихся с международной преступностью, терроризмом и пр. Подобное положение дел побуждает, а иногда и вынуждает, иностранного посла или его сотрудников обсуждать свои проблемы непосредственно в различных департаментах или агентствах, полностью игнорируя министерство иностранных дел. С особой наглядностью эти процессы проявляются в рамках интеграционных объединений. Например, в ЕС министры различных ведомств оказывают друг другу взаимную поддержку, оказывая противостояние нажиму министров финансов. Интеграционные объединения, региональные и местные институты и организации создают собственную сеть международных контактов. Их представители так же, как и профессиональные дипломаты, ведут переговоры, посредничают, собирают и распространяют информацию. В процессе происходящих изменений сформировалось своего рода «внешнеполитическое сообщество», действующее вне Министерства иностранных дел. Действительно, обстоятельства новейшего времени во многом напоминают возврат к средневековой ситуации, когда не было различия между внутренней и внешней политикой. Эта аналогия побудила некоторых исследователей и политиков поставить вопрос о правомерности дальнейшего существования традиционных дипломатических институтов.

         Исторический период, прошедший со времени образования ООН, свидетельствует о появлении на карте мира вследствие процессов деколонизации, распада СССР, а затем и ряда стран бывшего советского блока, немалого числа новых государственных образований. В конечном итоге, это привело к более чем трехкратному увеличению численности государств по сравнению с 1945 годом. Этот лавинообразный процесс разворачивался в условиях экономической глобализации и интеграции, что приводило к потере национальными правительствами контроля над происходящими процессами и подрывало основы суверенитета, на котором базировался мировой порядок, начатый в эпоху Вестфальского мира. В этой ситуации возникла еще более острая, чем в 1945 г., необходимость в эффективном межправительственном форуме, способном обеспечить правительствам возможность выявлять проблемы, которые не могут быть решены на национальном уровне, разрабатывать совместные стратегии их разрешения и координировать в этих целях совместные усилия.
      В рамках многосторонней дипломатии часто происходят встречи представителей различных блоков государств, объединенных по этническому, географическому или политико-экономическому принципу, что в специальной литературе получило название паритетной дипломатии. Характерной чертой современных международных отношений стали встречи в верхах – саммиты. Это как двусторонние, так и многосторонние встречи политических лидеров различных стран мира – глав государств, правительств и различных правительственных ведомств.

         Большое значение в современном мире приобретает так называемая публичная дипломатия (public diplomacy). Она подразумевает открытость, максимальную гласность в международной политике. Речь идет о том, чтобы доводить до сведения общественности содержание и результаты переговоров официальных государственных представителей.

         Дипломатическая служба, традиционно рассматривающая информационно-аналитическую работу как одно из важнейших правлений своей деятельности, в ХХ столетии приобрела новые возможности. Развитие радиовещания, специальные программы которого выполняют функции публичной дипломатии, позволило значительно расширить радиус сбора и обработки информации. Речь, в частности, идет о службе радиомониторинга, теснейшим образом связанной с министерствами иностранных дел. Эта специальная служба, в основном, сложилась еще в период второй мировой войны.

Определенное влияние на дипломатию оказывает активно происходящий процесс регионализации. Речь идет о повышении роли регионов в мировой политике, в развитии интеграционных процессов и международном сотрудничестве, которое прежде тормозилось жестким противостоянием двух систем.

Таким образом, многоплановое развитие дипломатии в последнее время предъявляет новые требования к дипломатам. Профессиональные дипломаты сталкиваются с необходимостью вести переговоры по чрезвычайно широкому спектру проблем, многие из которых носят сугубо технический, специальный характер. Современный дипломат должен ориентироваться во многих областях, многие из которых не имеют прямого отношения к дипломатической деятельности, поскольку многосторонняя дипломатия требует многосторонних знаний от представителей данной профессии. Помимо профессиональных знаний и эрудиции существует ряд других «критериев качества» хорошего дипломата – умение общаться с аудиторией, быть интересным собеседнику, анализировать полученные данные, использовать информационные технологии. Некоторые качества были важны на всем протяжении развития института дипломатии, однако на данном этапе, когда дипломатические ведомства утратили положение «монопольного сторожа» государственных интересов и вынуждены проявлять значительную гибкость как в пределах своей страны, так и на международной арене, подобные способности и умения дипломата как никогда важны и актуальны.

воскресенье, 23 сентября 2012 г.

Дипломатия войны


  • В данной работе мне хотелось бы рассказать о статье известного российского историка, члена-корреспондента РАН, профессора А.Н.Сахарова посвящена советской дипломатии в один из наиболее трагичных и тяжелых периодов отечественной истории – в период второй мировой войны и, в частности, в период Великой Отечественной войны.

ВОЙНА И СОВЕТСКАЯ ДИПЛОМАТИЯ: 1939-1945 гг.


(А.Н.САХАРОВ)


  • Особенно трудным для советской дипломатии был период 1939-1941 гг., то есть непосредственно перед началом Великой Отечественной войны: военная мощь гитлеровской Германии возрастала невероятными темпами, вероятность ее наступления на Советский Союз увеличивалась; масло в огонь подливали и западноевропейские страны вместе с США, которые всеми способами стремились к тому, чтобы именно СССР принял на себя основной удар нацистской армии, многие европейские политики (например, Н.Чемберлен) ошибочно полагали, что с нацистами, в отличие от большевиков, можно договориться. Поэтому советским дипломатам приходилось маневрировать, идти на уступки Германии, стараться всеми возможными средствами стравить Гитлера с капиталистическим блоком, оттягивая тем самым начало войны против СССР, которая, как уже когда понимали, была неизбежной. Особенностям сложной игры советской дипломатии и посвящена данная статья.
    К 1939 г. Советский Союз оказался в нелегком внешнеполитическом положении. Мюнхенское соглашение 1938 г., оккупация Германией части Чехословакии вызвали в Москве большие опасения. Стало ясно, что Гитлер ведет дипломатическую игру, имеющую в сущности антисоветский характер. Не было секретом для советского руководства и то, что нацистский лидер вынашивал далеко идущие планы захватов на Востоке. Германия была на пике своего могущества, поэтому с ее мнением обязаны были считаться не только малые государства, но и ведущие мировые державы. Этим объясняется провал англо-франко-советских переговоров 1939 г., поскольку на них незримо присутствовала Германия, а сговор против Гитлера не был выгоден ни одной из сторон. Как справедливо отметил Сахаров, «этот сговор нарушил бы тот складывающийся баланс сил и интересов, который определился к этому времени и который состоял в изначальном англо-французском антисоветизме как геополитическом, так и идеологическом и в попытке направить Германию против СССР, так и в глубоком недоверии и даже ненависти советского руководства к англо-французскому блоку и нежелании играть отведенную ему роль марионетки в назревающей большой европейской войне».
  • Говоря о нацистской Германии  и Советском Союзе, историк отмечает, что, «несмотря на различия в идеологии, их геополитические военно-стратегические цели были во многом однотипными». Действительно, данный факт сложно оспорить. Это были два могущественных тоталитарных государства с мощными идеологическими установками, которые не признал весь остальной мир. Обе державы стремились к мировому господству, к этому подталкивала их собственные идеологические догмы. Несмотря на то, что Сталин провозглашал принцип построения социализма «в отдельно взятой стране», вся внешняя политика СССР как в предвоенные годы, так и после войны, показывает, что советское руководство упорно претворяет в жизнь стремление задушить капиталистический мир, поддерживая и «спонсируя» коммунистические движения по всему земному шару.


    Сталин понимал, что на данном этапе, в 1939 г. только союз с Германий может быть выгоден Советскому Союзу. Сахаров выделяет следующие задачи, которые ставил перед собой советский вождь, идя на сближение с нацистами: «уйти из ловушки, которую готовил Советскому Союзу англо-французский блок, оставаться вне назревающей европейской войны, сработать на столкновение своих потенциальных соперников, получить свободу рук в Восточной Европе и на Дальнем Востоке, и в дальней перспективе войти в войну с целью не только закрепления уже достигнутых геополитических преимуществ, но и осуществить революционную экспансию».
    Эти стремления нашли свое воплощение в пакте о ненападении с Германией от 23 августа 1939 г. и в секретных протоколах от 23 августа и 28 сентября 1939 г. Смысл данных документов сводился скорее не к официально провозглашенному «разграничению сфер обоюдных интересов в Восточной Европе», а как метко подмечает автор, «к предоставлению друг другу карт-бланша на захват определенных территорий Восточной Европы».
    Таким образом, можно сделать вывод, что на данном этапе усилия советской дипломатии увенчались успехом: коммунистической державе и фашистскому государству удалось найти общий язык и прийти к определенному компромиссу. Начинается давление на страны Прибалтики (чисто дипломатическое, как утверждает Сахаров), Финляндию, СССР требует у Румынии часть Бесарабии. Однако автор не упомянул тот факт, что границы Советского Союза постепенно все плотнее и плотнее приближаются к «владениям» Гитлера, и это обстоятельство позволило последнему усилить «эффект неожиданности» при нападении на Советский Союз, а советское руководство, будучи застигнутым врасплох, не успело перегруппировать свои войска в более выгодное положение.
    С осени 1940 г. автор отмечает небольшое изменение в отношениях между двумя государствами (несогласия по вопросам, связанным с Болгарией, договор СССР с антигерманским югославским правительством и т.п.). Сталин во внешней политике руководствовался уже вопросами «не столько о безопасности границ СССР, сколько об удержании уже достигнутого геополитического преимущества в Восточной Европе».
  • Отдельно автор рассматривает вопрос о том, к какой войне готовился Союз – оборонительной или наступательной. Следует отметить, что впервые обвинение Советского Союза в подготовке нападения на Германию прозвучало из уст нацистских руководителей летом 1941 г. Что касается историографии, то заявление о том, что нападение Германии на Советский Союз носило превентивный характер, появился сразу после войны в работах бывших генералов и офицеров вермахта, а также чиновниках третьего рейха, стремившиеся оправдать своё участие, часто активное, в подготовке и осуществлении плана «Барбаросса». Они заявляли, что СССР был намерен завоевать всю Европу, и если бы Сталин и не напал бы на Германию в 1941 году, то непременно сделал это позднее, поэтому они и поддержали «решение Гитлера начать превентивную войну с целью сдерживания советской экспансии». Большинство советских ученых не придавало серьезного значения этим заявлениям, утверждая, что в предвоенные годы советская дипломатия прилагала огромные усилия для предотвращения войны, последовательно боролась за организацию коллективного отпора агрессорам. Однако автор, опираясь на работы других видных ученых (М.И.Мельтюхова, В.Д.Данилова) и анализ последних публикаций, делает вывод о том, что идея упреждающего удара против Германии была «единственным возможным вариантом не только удержания уже захваченных территорий, но и обеспечения военно-стратегического преимущества в столкновении с сильным и беспощадным врагом». В качестве примера он приводит отрывок одной из директив мая – июня 1941 г., в которой говориться, что «против Германии нужно применять ту же наступательную стратегию, подкрепленную военной техникой». Сахаров ставит Сталину в вину именно то, что не был нанесен упреждающий удар, «что наступательная доктрина, тщательно разработанная в Генеральном штабе Красной Армии и начавшая энергично осуществляться в мае – июне 1941 г. не была реализована».
  • Тем не менее, Гитлер раньше взял инициативу в свои руки и первым нанес удар по врагу, дипломатические комбинации советского руководства рухнули, как карточный домик. После нападения на Советский Союз его дипломатия и внешняя политика коренным образом меняются. Речь уже не шла о геополитических аппетитах и стремлениях к мировому революционному движению, необходимо было сохранить то, что есть, не потерять свою независимость. Советскому Союзу содействовали такие факторы как «обширность территории СССР, мощная военно-экономическая промышленная база, созданная в предвоенные годы, появление целой плеяды новых талантливых военных руководителей, командиров военной индустрии, упорный характер славянских народов, составляющих основу Красной Армии, глубокое воздействие на весь характер сопротивления, революционно-социалистических народных ценностей, соединенных с традиционным русским патриотизмом». По мнению автора, эти положительные факторы подавили влияние других, негативных, факторов, в частности, репрессий против старых военных кадров, жестокой насильственной коллективизации. Автор особо оценивает дипломатию в период отступления советской армии под натиском немецких войск: «В условиях, когда с каждым днем ширился народный характер войны, советская дипломатия наполнялась его высокими целями, животворной народной силой, патриотическим духом, самой логикой истории, ее рациональной закономерностью. Отходили в прошлое предвоенный и дипломатический цинизм, ложь, обман, политические комбинации, творимые за спиной народа, непонятные стране зигзаги в области внешнеполитической пропаганды». Данная фраза звучит весьма пафосно, нельзя представить, чтобы патриотический дух, пусть даже в столь тяжелое время, затмил собой все тонкие расчеты и хитрости советских руководителей. Без дипломатической игры, заключения военных союзов и помощи со стороны других великих держав окончательная победа Советского Союза представляется маловероятной, несмотря на огромное мужество и высокий моральный дух советских солдат и всего советского народа. Вместе с тем, безусловно, дипломатия военного и довоенного периода имеют кардинальные различия.
    Начался активный поиск союзников, активизировался диалог с западными странами. СССР стремился казаться уже не мировым центром распространения коммунизма, а демократическим государством, пострадавшей стороной, которая ведет освободительную войну против немецких захватчиков; одновременно с этим Союз препятствует заключению Германией сепаратных перемирий, требует от западных стран военной помощи в войне. СССР добился своей цели - в 1942 г. была создана антигитлеровская коалиция. Лето 1942 г. ознаменовалось подписанием в Лондоне договора между СССР и Великобританией о союзе в войне против Германии и ее сателлитов в Европе, соглашением с США «О принципах, применимых к взаимной помощи в ведении войны против агрессии». Однако с открытием второго фронта в Европе союзники по-прежнему тянули.

  • Автор характеризует Сталинградскую битву как «водораздел» дипломатических усилий СССР и союзников. Западноевропейская общественность все более настоятельно требовала открытия второго фронта для того, чтобы как можно быстрее разгромить гитлеровскую армию и положить конец затянувшейся кровопролитной войне. Однако решение задачи об открытии второго фронта западные державы откладывали на 1944 год, бросая основные усилия не на помощь Советскому Союзу, а в район Средиземноморья, на Сицилию, Тунис и Аппенины. Что касается советской дипломатии после коренного перелома в войне, то она, как пишет Сахаров, «вновь постепенно меняет свои очертания и направления, превращается в традиционную дипломатию великой державы, стремящейся продиктовать свои требования, претензии по крайней мере европейскому миру». Уже в 1943 г. на конференции в Тегеране страны-союзники обсуждали проблемы устройства послевоенной Европы; Советский Союз вновь активизировал борьбу за раздел сфер влияния в Европе только уже не с Гитлером, а с англо-франко-американским блоком. В 1944-1945 гг. народная война, как отмечает историк, уходит в прошлое, на смену ей приходят «европейская и мировая война и политика, грядет новый раздел Европы и мира». Благодаря Ялтинской конференции Советскому Союзу удалось вернуть себе все, чего он добился согласно «Секретному протоколу» с Гитлером в августе 1939 г. и даже более того (часть Восточной Пруссии с Кенигсбергом). СССР не только смог разорвать свою внешнеполитическую изоляцию, сковывавшую его столь долгое время, но и подготовил основу для создания на своих границах дружественных государств во главе с компартиями, которые в дальнейшем объединились в «лагерь социализма» и просуществовали в нем до 1990 – 1991гг.
  • Данная статья представляет собой цельное объективное исследование поставленной историком проблемы. Он постарался взглянуть на предвоенные и военные годы как можно более беспристрастно. В своей работе он отнюдь не умаляет вины Сталина и советского руководства («просчет Сталина и его вина перед Отечеством заключались на данном этапе и в тех условиях не в том, что страна должным образом на подготовилась к обороне (она к ней и не готовилась), а в том, что советскому руководству – и политическому и военному – не удалось точно определить момент, когда стремление оттянуть войну до приведения своих наступательных сил в полную готовность уже было невозможно, и оно не приняло экстренных мер для мобилизации страны и армии в состояние максимальной боевой готовности»), но и не старается обильно и беспочвенно их охаивать, как это любили делать историки того периода, отдает должное решительным и инициативным действиям Сталина и его сподвижников, их патриотизму и связи с народными массами. «Защищать и оправдывать ее (советскую дипломатию), как это делала в течение долгих лет советская историография, или порицать и обличать ее… совершенно бессмысленно. Мораль здесь ни при чем. В политике есть лишь результаты — победы или поражения. Такой была и советская политика, и дипломатия тех лет», - пишет Сахаров. Таким образом, данная статья, насыщенная интересными суждениями, подкрепленными большим фактическим материалом, представляет интерес как для профессиональных историков, так и для всех тех, кто хочет непредвзято взглянуть на один из наиболее тяжелых периодов отечественной истории.    




Теория политики


        
Современному читателю, интересующемуся политикой, как отечественной, так и в мировом масштабе, будет небезынтересно взглянуть на политический процесс глазами Габриэля Алмонда - одного из наиболее ярких и любопытных представителей западной политологии. 

ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА

ГАБРИЭЛЯ АЛМОНДА



     В современном мире наблюдается большое разнообразие национальных типов политических культур. В целях их исследования и классификации необходимо иметь адекватный инструмент, т.е. некую идеальную модель политической культуры. В современной политологической и политико-социологической литературе существует общепризнанное мнение, что политическая культура – совокупность ценностей, установок, убеждений, ориентаций и выражающих их символов, которые являются общепринятыми и служат для упорядочения политического опыта и регулирования политического поведения всех членов общества. Проще говоря, политическая культура определяет наиболее типичные образцы и правила политического поведения, взаимодействия власти, индивида и общества.

         Приоритет в разработке идеи политической культуры принадлежит американскому ученому Г.Алмонду. Он подчеркивает, что в данном случае термин «культура» используется только в одном смысле: психологических ориентаций относительно социальных объектов. Под политической культурой он подразумевает политическую систему, усвоенную в сознании, чувствах и оценках населения. «Ориентации» Алмонд подразделяет на три типа – «когнитивные» (знания и вера относительно политической системы, ее ролей и обязанности относительно этих ролей); «аффективные» (чувства относительно политической системы, ее ролей, ее работы и вовлеченных в не людей); «оценочные» (суждения и мнения о политических объектах, которые представляют из себя комбинацию ценностных стандартов и критериев, информации и чувств).
         Исследования Алмонда привели к  выделению трех основных моделей («идеальных типов») политической культуры:

1.     «Патриархальная» политическая культура. Этот тип характеризуется полным отрывом населения от политической системы, полным отсутствием знания о ней. В этих обществах нет специализированных политических ролей (лидеры, вожди или шаманы – лишь смешанные политико-экономико-религиозные роли). Для членов таких обществ политические ориентации относительно этих ролей неотделимы от религиозных или социальных ориентаций. Патриархальные ориентации также включают в себя относительное отсутствие ожиданий перемен, инициируемых политической системой.

2.     «Подданническая» политическая культура. Этому типу свойственно пассивное политическое поведение, ориентация на господствующие официальные ценности и нормы, отсутствие самостоятельного осмысления этих ценностей. Подданнические ориентации в политической системе, имеющей развитые демократические институты, как отмечает Алмонд, скорее будет аффективными и нормативными, чем когнитивными.

3.     Политическая культура участия – основной тип, для которого свойственно активное участие индивидов в политической жизни, основанное на достаточно высокой политической грамотности граждан и их убежденности в способности повлиять на процесс принятия политических решений посредством собственного участия. При данной системы различные сферы общественной жизни относительно автономны, а подсистемы достаточно развиты и разветвлены (в частности, политическая подсистема). Здесь автор вводит новый термин – гражданская культура, т.е. политическая культура лояльного участия, в которой политическая культура и политическая структура находятся в согласии и соответствуют друг другу.

Важно отметить, что в гражданской культуре политические ориентации участия сочетаются с патриархальными и подданническими, но при этом не отрицают их. В свою очередь, подданнические и патриархальные ориентации (управляют) или удерживают ориентации участия, их слияние с ориентациями участия ведут к сбалансированной политической культуре, в которой политическая активность, вовлеченность и рациональность существуют, но при этом уравновешиваются покорностью, соблюдением традиций и приверженностью общинным ценностям.
 При сравнении и изучении политических культур Алмонд поставил вопрос: существует ли демократическая политическая культура как некий набор ориентаций, который благоприятствует стабильности, демократии и является наиболее подходящим для демократической системы. Оптимальным примером такой культуры является гражданская политическая культура в Великобритании и США, где большинство граждан играют активную или пассивную роль в политике. Однако для гражданской культуры характерны некоторые противоречия – разрыв между высокой оценкой своей потенциальной влиятельности и более низким уровнем реального влияния, между степенью распространения словесного признания обязательности участия и реальной значимостью и объемом участия. Эти разрывы помогают понять, каким образом демократическая политическая культура способствует поддержанию баланса между властью правительственной элиты и ее ответственностью. 
Демократическую культуру автор также называет «политической культурой гражданственности», где под «гражданственностью» понимают в первую очередь активную и сознательную включенность в дела политического общества, осознание себя гражданином, а также способность и готовность выступать в роли гражданина.
Идея гражданственности сейчас чрезвычайно важна для осмысления современного политического процесса в постсоветских странах, в первую очередь в России, поскольку ее отсутствие означает отсутствие демократической политической культуры и отсюда – несостоятельность демократического режима, в котором люди не живут соответственно идеалу активного гражданина.

Спасибо за внимание!

Павел Галандров

Экскурс в историю


Римская империя: возрождение в эпоху Средневековья

Несколько слов об одном из сильнейших, но в тоже время самых малоизвестных для российского читателя государств, которое существовало в истории...Речь идет о Священной Римской империи германской нации
Предпосылки создания Священной Римской империи

Средневековье уважало традиции древности. Варвары разрушили Западную Римскую империю и создали на ее развалинах свои королевства. Они унаследовали латинский язык для нужд своей государственности, религиозного культа, науки и просвещения. Вместе с тем Средневековье унаследовало и традицию мировой Римской державы. Рим продолжал считаться главой мира, а Римская империя – государством, обнимающим весь мир. Многие варварские короли подражали царствующим ранее римским императорам. Новую силу традиция мировой Римской империи приобрела с тем пор, как в Западной Европе появились большие средневековые государства.



         В 800 году король франков Карл Великий объявил себя римским императором, а свое государство считал продолжением древней Римской империи и не случайно. Карл объединил под своей властью почти все германские королевства и герцогства Европы, за исключением скандинавских и британских. Его империя протянулась от Эйдера до Тибра, от Эльбы до Эбро и от пролива Ла-Манш до озера Платтензее (Балатон)*. Именно франкским периодом датируется начало государственного развития Германии.  Подчинение германских областей Франкской империи и включение их в общую административную систему каролингского государства привело к политическому объединению разрозненных ранее племенных территорий. Верденский раздел 843 года положил начало самостоятельному существованию как французского, так и германского государств. Хотя династические связи между этими странами сохранялись, пока в них царствовали короли из династии Каролингов, и оба королевства продолжали именоваться «франкскими», тем не менее, это были уже вполне самостоятельные государства. Если Франция вступила в полосу феодальной раздробленности и политического упадка, Германия, сохраняя относительное единство, обладала значительным политическим и военным могуществом. Хотя Карл Великий упразднил в германских областях герцогскую власть, тем не менее, герцогства, как этнические области, сохранялись, а во второй половине IX – начале Х в. значительно усилились и превратились в самостоятельные княжества.

         Королевская власть при последних немецких Каролингах (династия пресеклась в 911 г.) была настолько слаба, что герцог Саксонии Оттон отказался от предложенной ему тогда короны; королем был избран герцог Франконии Конрад I. На смертном одре последний указал как на своего преемника на саксонского герцога Генриха, основателя новой Саксонской династии, избранного королем в 919 г. под именем Генриха I Птицелова. При Генрихе королевская власть приобрела относительную устойчивость. Восточные и западные границы Германии были укреплены, у Франции была отвоевана Лотарингия (хотя в последующие несколько веков она несколько раз переходила из рук одной державы в другую).

        

Начальный период существования Империи

В 936 г. сын Генриха I Оттон I, герцог Саксонский, объявленный королем еще при жизни отца, был коронован в Аахене. В 951 г. он предпринял первый, а затем второй поход в Италию и в 962 г. был коронован императорской короной в Риме – эта дата считается основанием первой Германской империи, формально включившей в свой состав также Северную и Среднюю Италию. Название этого государства неоднократно менялось. В 1034 г. появилось название «Римская империя», в 1157 г. – «Священная империя», в 1254 г. – «Священная Римская империя», и, наконец, громоздкое название «Священная Римская империя германской нации» возникло лишь в XV веке, причем дополнение «германской нации» означало, по мнению некоторых исследователей, ограничение империи немецкими землями, отказ от притязаний на Италию. В глазах современников и личных устремлениях германских королей создание империи было восстановлением и продолжением империи Карла Великого и утверждением преемственности от власти западно-римских императоров. Статус империи был весьма важен для складывания Германии как самостоятельного государства и для ее международного положения.

         В Х – начале ХII вв. Германией правили сначала Саксонская династия (919-1024 гг.: Генрих I, Оттон I, Оттон II, Оттон III и Генрих II). Затем – Франконская или Салическая (1024-1125 гг.: Конрад II, Генрих III, Генрих IV, Генрих V).

Королевская власть в Германии была выборно-наследственной. Правители избирались из среды герцогов при участии знати и высшего духовенства. Следует отметить, что церковная политика немецких королей была направлена на включение церкви в государственный механизм, превращение ее в имперскую церковь.

        

Борьба Империи за гегемонию в Европе

В 962 г. было положено начало соединению в одном лице двух титулов – императора римского и короля германского. В Риме Оттон I был только императором, а не королем, и в силу прерогатив своей власти легко вмешивался в дела римской церкви, влиял на выборы Пап, держал в руках немецкий епископат. Папа мог быть выбран даже из тех лиц, которые не имели духовного сана; имела место покупка и продажа церковных должностей. Это приводило к движениям за очищение церкви («клюнийское движение»). Стремление папства освободиться от власти и влияния германских императоров стало особенно заметным к середине XI века, когда возникло серьезное противостояние между Папой Григорием VII и германским императором Генрихом IV. После Вормсского конкордата германские императоры уже не могли опираться на духовенство. «Епископальная политика», начатая Оттоном I, потерпела крах.






В Х-ХI вв. германское королевство вело активную внешнюю политику. Во время правления Генриха I и Оттона I наиболее агрессивной была борьба за земли заэльбских (полабских) славян. Оттон подчинил себе и включил в состав своей империи народы, жившие между Эльбой и Одером, многократно устраивал итальянские походы, пытался подчинить своему верховенству Южную Италию, но безуспешно, боролся с папством, но как было сказано выше, эти усилия также не увенчались успехом. Итальянская политика германских королей – цена, которую они заплатили за императорскую корону, - неминуемо вела к ослаблению их власти.

При Оттоне I Германия обменялась посольствами с Византией, Римом, Данией, Польшей, Богемией, Русью, Венгрией и Болгарией*. Однако престиж императоров Саксонской и Франконской династий в Европе далеко не всегда был высок. Периоды подъема империи перемежались с периодами упадка. Внешняя политика германской империи способствовала развитию ее торговых связей со многими странами Европы.


В состав империи Х-ХI вв. входили собственно Германия, большая часть Италии, Бургундия, Богемия, Моравия, Польша, Дания, отчасти Венгрия. Однако во всем преемники Оттона I встречали отпор как со стороны папства и феодализма, так национального обособления. В период IX – начала XII вв. Германия, возникшая как раннефеодальное королевство, объединение племенных герцогств, прошла длительную эволюцию и превратилась в феодальное государство с рядом особенностей, определивших ее дальнейший путь. Если Германское государство при нескольких сильных императорах (Оттон I, Генрих III и др.) достигало определенного единства – в пределах собственно Германии (но не в пределах Империи в целом), даже при сильных государях центробежные силы не прекращали своего действия и неизбежно вырывались на поверхность в момент ослабления королевской власти или пребывания императоров в Италии. В такие периоды высшая феодальная власть всякий раз неуклонно усиливала свои позиции за счет центральной власти.

Германия в раннее средневековье, несмотря на ее силу и влияние в правление отдельных императоров, не представляла собой прочного политического целого. Это находилось в тесной связи с экономической разобщенностью ее отдельных областей и различным уровнем развития в них феодальных отношений.



Упадок и крушение Священной Римской империи

С XII века, если Англия и Франция различными путями, но прочно вступили на путь политического объединения и централизации, Германия наоборот шла к политическому упадку и государственной раздробленности. Во второй половине XII – первой половине XIII века Империей правила династия Гогенштауфенов, а наиболее видным ее представителем был император Фридрих I, который считал свою власть зависящей непосредственно от Бога и такой же священной, как и папская. К названию «Римская империя» он присоединил эпитет «Священная», указывающий на ее божественное происхождение. Вместе с Гогенштауфенами сошла в могилу идея императорской власти. В Германии императорская власть рухнула вследствие основания территориальной независимости князей (эпоха великого междуцарствия). Установившаяся в XIII-XIV вв. в Германии территориальная раздробленность не являлась повторением классической феодальной раздробленности, пережитой другими западными странами, поскольку это был распад не на вотчины-сеньории, а на обособленные территориальные образования, в которых княжеская власть распространялась на все население безотносительно к его поземельной зависимости. Это были королевства в миниатюре, со своей системой подданства и управления.   

Священная Римская империя, которая, на первый взгляд, сплотила Германию, стала в действительности виновницей ее территориального распада. По мнению большинства историков, решающим обстоятельством этого явились итальянские походы и притязания на мировое господство, из-за чего германские короли оказались неспособными обеспечить свои наследственные права на престол. Священная Римская империя германской нации начинается со времени восшествия на престол династии Габсбургов (1273 г.) и к XIV веку она стала, в сущности, немецкой империей, поскольку власть императора признавалась только в Германии, да и то лишь теоретически, т.к. в действительности она перешла в руки князей-феодалов, которые расхитили все земли и разделили между собой атрибуты императорской власти. От пышного титула Священной Римской империи оставалось одно только название. В XIV-XV вв. от Империи отошли практически все территории (в начале XIV в. окончилась власть императоров над Италией, в последующие полтора века к Франции отошел ряд крупных территорий, а в 1499 г. Швейцария также перестала быть зависимой от Империи). Используя княжеские смуты в стране, европейские государства начали вмешиваться в германские дела. Это привело к Тридцатилетней войне – первой в истории европейской войне, которая разыгралась на территории Германии. Вестфальский мир (1648 г.) лишил императора всякой возможности непосредственного вмешательства в администрацию и подтвердил аннексию некоторых германских территорий. Священная Римская империя германской нации делается исключительной Германской империей, непрочной конфедерацией, существование которой постепенно теряет всякий смысл. Революционные события XVIII века, разрушившие феодализм, потрясли до основания старое средневековое здание. Раштатский конгресс (1797-98 гг.) вполне обнаружил внутреннее разложение Империи, всегда страдавшей недостатком национального единства и политической свободы. Последним императором Священной Римской империи был Франц II. 6 августа 1806 г. под давлением Наполеона I он сложил с себя императорскую корону, но так как эта Империя абсолютно не имела никакого влияния в Европе, но это событие осталось практически незамеченным.



Заключение

Внешняя история Империи есть, в сущности, история Германии от IX до XIX столетий и Италии в средние века. Кроме того, это государственное объединение оказало сильное влияние на историческое развитие провинций и стран Европы, как входящих в состав Империи, так и находящихся за ее пределами.
Священная Римская империя осталась уникальным явлением в истории, она была по сути своей продолжением великой и могущественной Римской империи, однако по ряду причин это сильное централизованное государство постепенно пришло в упадок, и в новых исторических условиях было обречено на исчезновение.





* Хаген Шульце. Краткая история Германии. Изд-во «Весь мир», М., 2004 г., стр.20




* История Европы. М., Изд-во «Наука», 1992 г. Т. 2, стр.138

Интересный факт


Египет: загадочная закономерность



В науке, как известно, давно обсуждается вопрос о цикличности экономики – якобы на смену процветанию и благополучию обязательно приходит кризис и упадок, затем, после кризиса, вновь постепенно приходит фаза процветания и так далее. Однако пример недавних событий в Египте говорит о том, что определенные циклы существуют и в истории.

Поскольку я знаю египетскую историю весьма неплохо, то мне в голову пришла одна интересная мысль – ключевые события в этой стране происходят с периодичностью примерно в 30 лет. Смотрите сами:
1922 г. - независимость Египта от Великобритании, во главе которого встал король Фуад I. Египет был одной из первых стран на африканском континенте, получившей независимость. В это же время была обнаружена гробница Тутанхамона – тоже немаловажное событие для этой страны.
1952 г. - организация «Свободные офицеры», во главе которых стоял Гамаль Абдель Насер, в результате военного переворота свергла короля. Вскоре установилась республика, и история Египта стала двигаться по совершенно иному пути.
1981 г. - убийство одного из виднейших арабских государственных деятелей - президента Анвара Садата - религиозными фундаменталистами, считавшими его предателем интересов арабской нации; приход к власти Хосни Мубарака.
2011 г. - под давлением оппозиции, вышедшей на улицы ещё в конце января, что привело к массовым беспорядкам и гибели людей, Мубарак подал в отставку и передал власть Военному совету.
Интересная закономерность, не правда ли? Отсюда вытекает не менее интересный вопрос – произойдет ли какое-нибудь эпохальное событие в стране пирамид еще лет эдак через 30?...

Из моей политической аналитики



Потенциал и амбиции регионального лидера у Казахстана



В настоящее время Казахстан активно позиционирует себя как лидер в Центральноазитском регионе. Тезис состоит в следующем – Казахстан обладает достаточным потенциалом, чтобы играть лидирующую роль в данном регионе (если принимать в расчет только 5 бывших центральноазиатских советских республик).
После распада СССР перед Казахстаном, как и перед другими бывшими республиками стояла необходимость решения многих политических и социально-экономических проблем. На протяжении 1990-х гг. Казахстану это удавалось довольно успешно. Что касается экономических преобразований, то здесь можно выделить:
- углубление реформ в финансовой сфере, направленное на дальнейшее укрепление внутреннего банковского сектора и вовлечение в инвестиционные процессы средств населения;
- решение о формировании Национального фонда Республики Казахстан;
- принятие комплекса мер по поддержке отечественных товаропроизводителей и развитию импортозамещения;
- создание Банка развития с целью расширения практики долгосрочного кредитования инвестиционных проектов;
- внедрение рыночных механизмов в здравоохранении и образовании, стимулирование развития частного сектора в этих сферах.
Отражением огромных достижений Казахстана в социально-экономической области и в области экономической политики можно считать его очень высокие показатели в «Рейтинге экономической свободы», составленном «Уолл стрит джорнал» и «Херитидж фаундейшн». По этим показателям Казахстан – лидер на всем постсоветском пространстве. Уже более десятилетия он служит образцом реформирования экономики и успешного привлечения иностранных инвестиций для соседей, включая Россию. 1997 год ознаменовался принятием Стратегии «Казахстан - 2030» На основе этого программного документа была построена работа Правительства, которое в свою очередь должно было пойти по пути принятия и реализации масштабных экономических и социальных программ. В этой связи, были приняты Стратегия Индустриально-инновационного развития страны, Государственная агропродовольственная программа, Программы развития сельских территорий, здравоохранения и образования, реформирования системы социальной защиты населения, «Культурное наследие», жилищного строительства и т.д. Подготовка стратегии «Казахстан - 2030» велась на протяжении нескольких лет и в целом оказала существенную и своевременную поддержку развитию системы долгосрочного планирования и разработке приоритетных аспектов стратегической политики в Казахстане. Это была сложная работа, в ходе которой изучался соответствующий международный опыт государственного, стратегического, секторального планирования и моделирования
Помимо усовершенствования внутригосударственных механизмов, Казахстан стремиться к активным действиям на международной арене. Он стремится позиционировать себя как европейское государство с азиатской спецификой, значительно отличающееся по всем параметрам от своих соседей по региону. Не случайно на фоне широкого обсуждения идей евразийства Нурсултан Назарбаев выдвинул в 1994 г. проект «Евразийского Союза» как новой идеологии интеграции. Назарбаев активно сотрудничает как с западным, так и с мусульманским миром. В частности, он завершает переговоры по вступлению в ВТО с США, ЕС и Саудовской Аравией. Казахстан также намерен использовать председательство в Организации исламская конференция (ОИК) для продвижения Алма-Аты в качестве регионального центра исламского финансирования. Таким образом, можно говорить о том, что Казахстан становится все более и более серьезным игроком на международной арене и, как следствие, государством с наибольшим потенциалом в собственном регионе.
На центральноазиатском пространстве Казахстан не раз выступал с интеграционными идеями, с помощью которых стремился закрепить лидерские позиции. Первый опыт интеграции в этом регионе оказался неудачным. Центрально-Азиатский союз (ЦАС), образованный в 1994 г. на базе Договора о создании экономического союза и единого экономического пространства, подписанного Казахстаном, Кыргызстаном и Узбекистаном в 1993 г., оказался нежизнеспособным. В 1997 г. он был «переформатирован» в Центрально-Азиатское экономическое сообщество (ЦАЭС), которое, в свою очередь,  в 2001 г. стало Организацией центрально-азиатского сотрудничества (ОЦАС). Уже в 2005 г. ОЦАС был ликвидирован, а его структуры вошли в ЕврАзЭС. Тогда это свидетельствовало, по мнению специалистов, во-первых, о слабом интеграционном потенциале этих стран, во-вторых - о невозможности интеграции без участия России. Однако в начале 2007 г. Нурсултан Назарбаев в послании к казахстанскому народу «реанимировал» идею создания Союза центрально-азиатских государств - Казахстана, Узбекистана, Таджикистана, Кыргызстана и Туркмении. Речь шла об образовании единого экономического пространства со свободным движением товаров, людей и капиталов. Целью Союза объявлялось «обеспечение безопасности, экономический рост, политическая стабильность и процветание региона». В дальнейшем в переговорах с лидерами государств региона, президент Казахстана использовал в основном экономическую риторику, что вполне закономерно.
Двусторонние отношения между Казахстаном и соседними азиатскими государствами. Отношения между Казахстаном и Кыргызстаном оцениваются как партнерские, хотя очевидно, что такое партнерство более походит на покровительство Казахстана. Еще в 2003 году в рамках визита Аскара Акаева в Казахстан стороны подписали Договор о союзнических отношениях между Казахстаном и Кыргызстаном и являющийся неотъемлемой частью договора План действия по экономической интеграции между двумя республиками. Также подписан протокол двусторонних переговоров между Казахстаном и Кыргызстаном в рамках вступления Казахстана в ВТО и Протокол между правительствами «О признании прав собственности Казахстана на объекты недвижимого имущества, находящиеся на территории Кыргызстана». Вместе с тем, часть кыргызской элиты негативно оценивает перспективы такого сотрудничества, опасаясь «скупки» казахстанским бизнесом вех и вся, прежде всего инфраструктуры Иссык-Куля.
Отношения между Казахстаном и Таджикистаном базируются на экономических связях и носят прагматичный характер. Они опираются на достаточно мощную договорно-правовую базу, насчитывающую порядка 70 документов. Так во время первого официального визита таджикского лидера Эмомали Рахмона в Казахстан в мае 2006 года был подписан ряд договоров в области экономики, социальной политики, гуманитарного сотрудничества. В ходе визита Нурсултана Назарбаева в Душанбе в сентябре 2007 г. был подписан ряд документов: Соглашение о сотрудничестве в области культуры и искусства; Соглашение о сотрудничестве в области гражданской авиации; Соглашение о сотрудничестве в области технического и профессионального образования; Меморандум взаимопонимания о сотрудничестве в области инвестиций и торговли. Казахстан - четвертый по величине торговый партнер Таджикистана, уступающий по объемам торговли с республикой лишь России, Китаю и Турции. Товарооборот между Таджикистаном и Казахстаном вырос в январе-октябре 2010 года по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 5,7% до $241,9 млн.
Отношения с Узбекистаном наиболее сложные. Оба данных государства претендуют на роль лидера в регионе. Существуют определенные трения между казахами и узбеками. Однако несмотря на это, сотрудничество между государствами развиваются по многим направлениям. Имеет место Развитие кооперационных связей по электроэнергетике, торговле зерном, совместному решению проблем транзита грузов из Узбекистана на север, а из Казахстана - на юг. В Узбекистане действуют совместные предприятия с участием казахстанского капитала, Они представлены в легкой промышленности, транспортной, продовольственной сферах, производстве строительных материалов
Отношения между Казахстаном и Туркменистаном определяются Договором между Республикой Казахстан и Туркменистаном о торгово-экономическом, научно-техническом и культурном сотрудничестве до 2020 года от 28 мая 2007. И Казахстан, и Туркменистан являются прикаспийскими государствами, поэтому сотрудничество осуществляется также и по данному треку (Строительство прикаспийского газопровода; строительство железнодорожной ветки от Казахстана через Туркменистан в Иран). Ведутся совместные работы по разработке месторождений туркменского шельфа Каспийского моря.
Западный мир рассматривает Казахстан как государство, которое наиболее приближено к демократическим стандартам по сравнению со всеми другими государствами региона. США стремятся все более активно сотрудничать с Казахстаном. Помощник госсекретаря США Даниэл Фрид, курирующий Центральную Азию, заявил, что Казахстан является "потенциальным лидером в регионе". "Мы хотим видеть Казахстан проводящим реформы и процветающим, прокладывающим новый коридор реформ в Центральной Азии, выступающим лидером в энергетике, торговле и инвестициях в Кыргызстане, Таджикистане и других соседних странах", — объявил Фрид в Конгрессе. Казахстан в глазах американцев становится локомотивом, "тянущим" к демократии менее развитые сателлиты - Киргизию и Таджикистан. Кондолиза Райс в ходе своего визита в Казахстан в 2005 г. заявила, что "США видят в будущем ключевой страной на евразийском континенте Казахстан". США заинтересованы, чтобы Казахстан взял шефство над Таджикистаном и Киргизией для обеспечения транспортного коридора из Афганистана. Американцам необходимо, чтобы в регионе был сильный центр, способный противостоять распространению исламского экстремизма с территории Узбекистана в случае, если недружественный США режим Каримова падет. Именно поэтому Америка продвигает Казахстан на роль ведущей региональной державы.
В целом, у Казахстана есть все шансы стать региональным лидером, если учитывать следующие факты. Во-первых, молодое государство на протяжении истории своего независимого существования показала впечатляющие результаты в области государственного строительства, экономического развития. Во-вторых, Казахстан по праву считается лидером в регионе Центральной Азии и одним из самых успешных государств на постсоветском пространстве. Он связан дружественными отношениями с большинством республик - своих «соседей по Советскому Союзу» - и рядом ведущих стран мира, он не имеет острых приграничных споров. В-третьих, успехи страны в ряде имиджевых проектов, направленных на формирование образа Казахстана как полиэтнического, поликонфессионального и мультикультурного центра Азии. В-четвертых, его активная роль в организациях международного сотрудничества в области политики, экономики, безопасности - СНГ, ОДКБ, ЕврАзЭС, ШОС - позиционирует Казахстан как государство, претендующее не просто на роль регионального лидера, а гибкого «политика», соотносящего свои интересы с теми субъектами, чьи интересы он, в свою очередь, может затронуть.
Учитывая все это, можно сделать вывод, что, несмотря на отдельные недостатки (трения с Узбекистаном, несовершенство политической системы, недостаточная развитость демократических институтов), Казахстан позиционирует себя как региональный лидер, его поддерживают в этом ряд влиятельных государств, он проводит гибкую политику и осуществляет тесное экономическое сотрудничество со странами региона, что делает его серьезным региональным центром силы.