среда, 20 февраля 2013 г.

Ольга Берггольц




     Берггольц Ольга Федоровна (1910-1975) – русская советская поэтесса, завоевавшая огромное признание своей общественно-литературной деятельностью в осажденном Ленинграде.
        С городом на Неве связана практически вся жизнь Ольги – родилась она в Санкт-Петербурге в семье хирурга, училась на филологическом факультете Ленинградского университета. Была женой репрессированного поэта Б.Корнилова. В 1938 году она также была арестована по обвинению «в связи с врагами народа» и как участник контрреволюционного заговора, из-за побоев у нее родился мертвый ребенок. В 1939 г. ее реабилитировали. В годы Великой Отечественной войны Берггольц осталась в осажденном Ленинграде, работала на радио, почти ежедневно обращаясь к мужеству жителей города. В это время были созданы ее лучшие поэмы, посвящённые защитникам Ленинграда: «Февральский дневник»  и  «Ленинградская поэма». В этот период от голода скончался ее второй муж – литературовед Н.Молчанов.
       После войны Берггольц работала над пьесами, издала книгу «Дневные звезды» (1959 г.), позволяющую почувствовать судьбу поколения поэтессы. Она продолжила серию героических стихотворных произведений, в частности, посвященных обороне Сталинграда. Скончалась она в родном городе Ленинграде. Дневники, которые поэтесса вела много лет, при её жизни не были опубликованы – часть записей увидели свет только в период «перестройки». Слишком много в них было упреков власти – и за свои молодые годы, сломленные репрессиями, и за блокаду Ленинграда и других городов.



После войны на гранитной стеле Пискаревского мемориального кладбища,
где покоятся 470 000 ленинградцев, умерших во время Ленинградской блокады и в боях при защите города, были высечены именно слова великой поэтессы-очевидца событий.


***
Не утаю от Тебя печали,
 так же как радости не утаю.
 Сердце свое раскрываю вначале,
 как достоверную повесть Твою.

 Не в монументах и не в обелисках,
 не в застекленно-бетонных дворцах -
 Ты возникаешь невидимо, близко,
 в древних и жадных наших сердцах.

 Ты возникаешь естественней вздоха,
 крови моей клокотанье и тишь,
 и я Тобой становлюсь, Эпоха,
 и Ты через сердце мое говоришь.

 И я не таю от Тебя печали
 и самого тайного не таю:
 сердце свое раскрываю вначале,
 как исповедную повесть Твою...
                                                                 (1937)

 ***
 Как много пережито в эти лета
 любви и горя, счастья и утрат...
 Свистя, обратно падал на планету
 мешком обледеневшим стратостат.

 А перебитое крыло косое
 огромного, как слава, самолета,
 а лодка, павшая на дно морское,
 краса орденоносного Балтфлота?

 Но даже скорбь, смущаясь, отступала
 и вечность нам приоткрывалась даже,
 когда невнятно смерть повествовала —
 как погибали наши экипажи.

 Они держали руку на приборах,
 хранящих стратосферы откровенья,
 и успевали выключить моторы,
 чтобы земные уберечь селенья.

 Так велика любовь была и память,
 в смертельную минуту не померкнув,
 у них о нас,— что мы как будто сами,
 как и они, становимся бессмертны.
                                                             (1935)

Памятник Ольге Берггольц есть во дворе Ленинградского областного колледжа культуры и искусств на Гороховой улице
(в годы Великой Отечественной войны здесь находился госпиталь)

* * *
 К сердцу Родины руку тянет
 трижды проклятый миром враг.
 На огромнейшем поле брани
 кровь отметила каждый шаг.

 О, любовь моя, жизнь и радость,
 дорогая моя земля!
 Из отрезанного Ленинграда
 вижу свет твоего Кремля.

 Пятикрылые вижу звезды,
 точно стали еще алей.
 Сквозь дремучий, кровавый воздух
 вижу Ленинский Мавзолей.

 И зарю над стеною старой,
 и зубцы ее, как мечи.
 И нетленный прах коммунаров
 снова в сердце мое стучит.

 Наше прошлое, наше дерзанье,
 все, что свято нам навсегда,—
 на разгром и на поруганье
 мы не смеем врагу отдать.

 Если это придется взять им,
 опозорить свистом плетей,
 пусть ложится на нас проклятье
 наших внуков и их детей!

 Даже клятвы сегодня мало.
 Мы во всем земле поклялись.
 Время смертных боев настало —
 будь неистов. Будь молчалив.

 Всем, что есть у тебя живого,
 чем страшна и прекрасна жизнь
 кровью, пламенем, сталью, словом,—
 задержи врага. Задержи!
                                                  (16 октября 1941)

***
Ленинград - Сталинград - Волго-Дон.
 Незабвенные дни февраля...
 Вот последний души перегон,
 вновь открытая мной земля.

 Нет, не так! Не земля, а судьба.
 Не моя, а всего поколенья:
 нарастающая борьба,
 восходящее вдохновенье.

 Всё, что думалось, чем жилось,
 всё, что надо еще найти,-
 точно в огненный жгут, сплелось
 в этом новом моем пути.

 Снег блокадный и снег степной,
 сталинградский бессмертный снег;
 весь в движении облик земной
 и творец его - человек...

 Пусть, грубы и жестки, слова
 точно сваи причалов стоят,-
 лишь бы только на них, жива,
 опиралась правда твоя...
                                                           (1952)

Поэтесса похоронена на Литераторских мостках Волковского кладбища Санкт-Петербурга.



Комментариев нет:

Отправить комментарий