СИМФОНИЯ
ОСЕННЕГО ГОРОДА
Опять унылый
дождь размеренно стучит
По
подоконнику чиновничьей обители
И день
очередной понуро хвост влачит,
И льется за
окном поток московских жителей…
Столица
русская в туманном облачении,
Стекают
капли свежие
с капотов иномарок.
И все спешат
в различных направлениях
И вместо
блеска глаз
трепещущий огарок.
Так хочется
подняться ввысь порой,
С небесного
крыльца окинуть Землю взором,
И молвить
ангелам, стоящим надо мной,
Свой взгляд
на мир, с печалью и укором.
На этот мировой
игорный стол
Где спесь,
тщеславие и выгода в экстазе,
Где вкруг
игральных карт блистает ореол
И где азарт
грехов
достиг последней фазы.
Где под
предлогом святости купаются в пороках,
Где встретит
мерзкий смех
любой призыв
души,
Где спиртом
вмиг зальют той совести упреки,
Что
просыпается порой
в сырой ночной
тиши…
Где
виртуальный Бог повелевает миром,
Маня в свой
сладкий рай неслышно, не спеша.
И лепит из
грязи очередных кумиров,
Которых души
слабые лелеют, чуть дыша.
Где род
людской, привыкший к истреблению,
Все ищет
повода чужую кровь пролить.
И рвет в
религиозном исступленье
Он вновь и
вновь ту жизненную нить.
Ту нить, что
дали нам божественные силы,
Кому –
Христос, кому – Аллах,
кому – вселенский дух.
Мир грез и
плоти нить сплетает воедино,
Следя, чтобы
огонь
незримый не потух.
Размыты
грани стран невидимым потоком
Над океаном
движется багряная заря.
Одни несут в
сердцах
зеленый флаг
пророка,
Другие –
свастику, «цветным народам» мстя.
И видно с
вышины голодные равнины,
И села
нищие, и очертанья рек,
И парки
пышные, контрастные картины
Рисует нынче
нам
великолепный век.
Век
катастроф и век великих совершений,
Вселенской
глупости, гламурных интересов,
Век модных
политических течений,
Борьбы за
жизнь и электронного прогресса.
Век страсти
проходной и пошлого искусства,
Когда
«прекрасное» - из ряда архаизмов.
Когда забыли
мы, что значат наши чувства
На шарике
земном,
где сплошь лишь
катаклизмы.
Но ангелов
не слышен глас в лазурной вышине,
Не в силах
их влиять на муравейник.
И фыркал
лишь в холодной влажной тишине
Оставленный
на столике кофейник.
И я
спустился вниз, в чиновничью обитель,
К помятой
простыне исписанных бумаг.
И заурядный
под окном лихач-автолюбитель
Жужжа,
вспугнул семейство дремлющих собак.
Нет в мире
ничего прекрасней вдохновенья
И чувства,
что вселенная лежит внутри тебя,
И той
секунды благостной короткого забвенья
Когда средь
звезд летишь,
к луне
своей стремясь.
Когда ты
чувствуешь себя на крыше мира,
И сверху
зришь земное мирозданье.
Презрев
житейских идолов и кукольных кумиров
Смеешься и
грустишь с мечтой и упованьем.
Комментариев нет:
Отправить комментарий